Page 57 - «Детские годы Багрова-внука»

Они были в доме свои: вся девичья и вся дворня их знала и любила, и им

было очень весело, а на нас никто и не смотрел. Я часто слышал сквозь
дверь в коридоре шёпот и сдержанный смех, а иногда и хохот и возню;
Евсеич сказывал мне, что это горничные девушки играли с барышнями и
прятались за сундуками в перинах и подушках, которыми был завален по
обеим сторонам широкий коридор. Евсеич предлагал и мне поиграть, и мне
самому иногда хотелось; но у меня недоставало для этого смелости, да и
мать, уезжая, запретила нам входить в какие-нибудь игры или разговоры с
багровской прислугой. Евсеич в продолжение этих тяжёлых пяти недель
сделался совершенно моим дядькой, и я очень полюбил его. Я даже
читывал ему иногда «Детское чтение». Однажды я прочёл ему «Повесть о
[1]
несчастной семье, жившей под снегом» . Выслушав её, он сказал: «Не
знаю, соколик мой (так он звал меня всегда), всё ли правда тут написано;
а вот здесь в деревне, прошлой зимою, доподлинно случилось, что мужик

Арефий Никитин поехал за дровами в лес, в общий колок, всего версты
четыре, да и запоздал; поднялся буран, лошадёнка была плохая, да и сам он
был плох; показалось ему, что он не по той дороге едет, он и пошёл
отыскивать дорогу, снег был глубокий, он выбился из сил, завяз в долочке –
так его снегом там и занесло. Лошадь постояла, отдохнула, видно, прозябла
и пошла шажком, да и пришла домой с возом. Дома Арефья ждали;
увидали, что лошадь пришла одна, дали знать старосте, подняли тревогу, и
мужиков с десяток поехали отыскивать Арефья. Буран был страшный, зги
не видать! поездили, поискали, да так ни с чем и воротились. На другой
день вся барщина ездила отыскивать и также ничего не нашла. Уж на
третий день, совсем по другой дороге, ехал мужик из Кудрина; ехал он с
зверовой собакой, собака и причуяла что-то недалеко от дороги и начала

лапами снег разгребать; мужик был охотник, остановил лошадь и подошёл
посмотреть, что тут такое есть; и видит, что собака выкопала нору, что
оттуда пар идет; вот и принялся он разгребать, и видит, что внутри пустое
место, ровно медвежья берлога, и видит, что в ней человек лежит, спит, и
что кругом его все обтаяло; он знал про Арефья и догадался, что это он.
Мужик поскорее прикрыл дыру снежком, пал на лошадь, да и прискакал к
нам в деревню. Народ мигом собрался. Поскакали с лопатами, откопали
Арефья, взвалили на сани, прикрыли шубой и привезли домой. Дома его в
избу не вдруг внесли, а сначала долго оттирали снегом, а он весь был
талый. Арефий от стужи и снегу ровно проснулся: тогда внесли его в избу,
но он всё был без памяти. Уж на другой день пришёл в себя и есть
попросил. Теперь здоров, только как-то говорить стал дурно. Вот это, мой
соколик, уж настоящая правда. Коли хочешь, то я тебе покажу его, когда он