Page 51 - Вечера на хуторе близ Диканьки

— Вот что! — сказал голова, разинувши рот. — Слышите ли вы, слышите ли: за всё с головы
спросят, и потому слушаться! беспрекословно слушаться! не то, прошу извинить… А тебя, —
продолжал он, оборотясь к Левку, — вследствие приказания комиссара, — хотя чудно мне,
как это дошло до него, — я женю; только наперёд попробуешь ты нагайки! Знаешь — ту, что
висит у меня на стене возле покута? Я поновлю её завтра… Где ты взял эту записку?

Левко, несмотря на изумление, происшедшее от такого нежданного оборота его дела, имел
благоразумие приготовить в уме своём другой ответ и утаить настоящую истину, каким
образом досталась записка.

— Я отлучался, — сказал он, — вчера ввечеру ещё в город и встретил комиссара,
вылезавшего из брички. Узнавши, что я из нашего села, дал он мне эту записку и велел на
словах тебе сказать, батько, что заедет на возвратном пути к нам обедать.

— Он это говорил?

— Говорил.

— Слышите ли? — говорил голова с важною осанкою, оборотившись к своим сопутникам, —
комиссар сам своею особою приедет к нашему брату, то есть ко мне, на обед. О! — Тут
голова поднял палец вверх и голову привёл в такое положение, как будто бы она
прислушивалась к чему-нибудь. — Комиссар, слышите ли, комиссар приедет ко мне обедать!
Как думаешь, пан писарь, и ты, сват, это не совсем пустая честь! Не правда ли?

— Ещё сколько могу припомнить, — подхватил писарь, — ни один голова не угощал
комиссара обедом.

— Не всякий голова голове чета! — произнёс с самодовольным видом голова. Рот его
покривился, и что-то вроде тяжёлого, хриплого смеха, похожего более на гудение
отдалённого грома, зазвучало в устах. — Как думаешь, пан писарь, нужно бы для именитого
гостя дать приказ, чтобы с каждой хаты принесли хоть по цыплёнку, ну, полотна, ещё
кое-чего… А?

— Нужно бы, нужно, пан голова!

— А когда же свадьбу, батько? — спросил Левко.

— Свадьбу? Дал бы я тебе свадьбу!.. Ну, да для именитого гостя… завтра вас поп и
обвенчает. Чёрт с вами! Пусть комиссар увидит, что значит исправность! Ну, ребята, теперь
спать! Ступайте по домам!.. Сегодняшний случай припомнил мне то время, когда я… — При
сих словах голова пустил обыкновенный свой важный и значительный взгляд исподлобья.

— Ну, теперь пойдёт голова рассказывать, как вёз царицу! — сказал Левко и быстрыми
шагами и радостно спешил к знакомой хате, окружённой низенькими вишнями. «Дай тебе бог
небесное царство, добрая и прекрасная панночка, — думал он про себя. — Пусть тебе на том
свете вечно усмехается между ангелами святыми! Никому не расскажу про диво,
случившееся в эту ночь; тебе одной только, Галю, передам его. Ты одна только поверишь
мне и вместе со мною помолишься за упокой души несчастной утопленницы!»

Тут он приблизился к хате: окно было отперто; лучи месяца проходили чрез него и падали на
спящую перед ним Ганну; голова её оперлась на руку; щёки тихо горели; губы шевелились,
неясно произнося его имя. «Спи, моя красавица! Приснись тебе всё, что есть лучшего на
свете; но и то не будет лучше нашего пробуждения!» Перекрестив её, закрыл он окошко и
тихонько удалился. И чрез несколько минут всё уже уснуло на селе; один только месяц так же
блистательно и чудно плыл в необъятных пустынях роскошного украинского неба. Так же
торжественно дышало в вышине, и ночь, божественная ночь, величественно догорала. Так же

Page 51/115