Page 50 - Вечера на хуторе близ Диканьки
P. 50
Чудно, чудно! — повторил он, оглядываясь.
Месяц, остановившийся над его головою, показывал полночь; везде тишина; от пруда веял
холод; над ним печально стоял ветхий дом с закрытыми ставнями; мох и дикий бурьян
показывали, что давно из него удалились люди. Тут он разогнул свою руку, которая
судорожно была сжата во всё время сна, и вскрикнул от изумления, почувствовавши в ней
записку. «Эх, если бы я знал грамоте!» — подумал он, оборачивая её перед собою на все
стороны. В это мгновение послышался позади его шум.
— Не бойтесь, прямо хватайте его! Чего струсили? нас десяток. Я держу заклад, что это
человек, а не чёрт! — так кричал голова своим сопутникам, и Левко увидел себя схваченным
несколькими руками, из коих иные дрожали от страха. — Скидывай-ка, приятель, свою
страшную личину! Полно тебе дурачить людей! — проговорил голова, ухватив его за ворот, и
оторопел, выпучив на него глаз свой. — Левко, сын! — вскричал он, отступая от удивления и
опуская руки. — Это ты, собачий сын! Вишь, бесовское рождение! Я думаю, какая это
шельма, какой это вывороченный дьявол строит штуки! А это, выходит, всё ты, неварёный
кисель твоему батьке в горло, изволишь заводить по улице разбои, сочиняешь песни!..
Эге-ге-ге, Левко! А что это? Видно, чешется у тебя спина! Вязать его!
— Постой, батько! велено тебе отдать эту записочку, — проговорил Левко.
— Не до записок теперь, голубчик! Вязать его!
— Постой, пан голова! — сказал писарь, развернув записку: — Комиссарова рука!
— Комиссара?
— Комиссара? — повторили машинально десятские.
«Комиссара? Чудно! ещё непонятнее!» — подумал про себя Левко.
— Читай, читай! — сказал голова, — что там пишет комиссар?
— Послушаем, что пишет комиссар! — произнёс винокур, держа в зубах люльку и
вырубливая огонь.
Писарь откашлялся и начал читать:
— «Приказ голове, Евтуху Макогоненку. Дошло до нас, что ты, старый дурак, вместо того
чтобы собрать прежние недоимки и вести на селе порядок, одурел и строишь пакости…»
— Вот, ей-богу! — прервал голова, — ничего не слышу!
Писарь начал снова:
— «Приказ голове, Евтуху Макогоненку. Дошло до нас, что ты, старый ду…»
— Стой! стой! не нужно! — закричал голова, — я хоть и не слышал, однако ж знаю, что
главного тут дела ещё нет. Читай далее!
— «А вследствие того, приказываю тебе сей же час женить твоего сына, Левка Макогоненка,
на козачке из вашего же села Ганне Петрыченковой, а также починить мосты по столбовой
дороге и не давать обывательских лошадей без моего ведома судовым паничам, хоть бы они
ехали прямо из казённой палаты. Если же, по приезде моём, найду оное приказание моё не
приведённым в исполнение, то тебя одного потребую к ответу. Комиссар, отставной поручик
Козьма Деркач-Дришпановский».
Page 50/115
