Page 59 - Белый пудель

чтобы размяться. Брат посмотрел на него вопросительно. Карл мотнул головой и из
растворенной Иоганном двери вышел эластичной, поспешной походкой в зверинец. Иоганн
шел сзади и звонил, а чистенькая старушка из-за кассы украдкой крестила молодого сына,
красавца и своего любимчика.

За десять шагов до клетки Карла остановил сторож и сказал ему несколько слов на ухо. Это
была дурная примета. Укротитель никогда не должен останавливаться ни на одну секунду,
потому что зверь следит за ним глазами с самого выхода его из уборной.

– Цезарь беспокоится? Рычит? – переспросил Карл умышленно громко, играя перед публикой
бесстрашием. – О! Это пустяки. Он сейчас будет у нас как овечка.

Цезарь стоял, прижавшись лицом к самой решетке. Его кошачьи рыжие глаза с громадными
зрачками блестели жадно и пугливо в то же время. Бешенство, не проходившее у него до сих
пор, внезапно разрослось при виде знакомой фигуры в розовом трико, на которую он нарочно
не смотрел, но за всеми движениями которой следил с напряженным вниманием хищника.

Карл быстро прошел среди расступившихся зрителей, ловко вспрыгнул на три ступеньки
приставной лестницы и очутился в предохранительной клеточке, из которой железная дверца
отворялась внутрь большой клетки. Но едва он взялся за ручку, как Цезарь одним прыжком
очутился у дверцы, налег на нее головой и заревел, обдавая Карла горячим дыханием и
запахом гнилого мяса.

– Цезарь, назад!.. – крикнул Карл и, нарочно приблизив к решетке лицо, устремил на зверя
пристальный взгляд. Но лев выдержал взгляд, не отступал и скалил зубы. Тогда Карл
просунул сквозь решетку хлыст и стал бить Цезаря по голове и по лапам.

Цезарь ревел, но не отступал и не отводил глаз.

– Довольно! – крикнул кто-то из глубины публики.

– Довольно! – подхватила единодушно вся толпа.

– Оставь! – сказал Иоганн тихим и тревожным голосом и под плащом, незаметно, вытащил из
кармана револьвер.

– Нет! – отрезал сердито Карл и опять ударил изо всей силы льва по голове. – Цезарь, назад!

Но Цезарь внезапно взвился во весь рост и ударил лапой в решетку с такой силой, что вся
клетка задрожала.

– Довольно! Перестаньте! – кричали зрители и оставались в то же время, точно прикованные,
не трогаясь с места.

– Огня! – крикнул Карл.

Минутный припадок нерешительности, который он испытал было сначала при непослушании
льва, уступил теперь место озлоблению, и он решился во что бы то ни стало заставить зверя
повиноваться.

Иоганн выхватил из жаровни, принесенной сторожем, раскаленный железный прут и передал
его брату вместе с зажженной палочкой искристого бенгальского огня.

Ослепленные огнем зрители не заметили быстрого движения Карла, но увидели, как Цезарь с
громким стоном боли отскочил от двери, и в ту же секунду укротитель очутился в клетке.

Page 59/111