Page 176 - Мифы древних славян
P. 176
www.RodnoVery.ru
Мы даже не можем ответить на вопрос о географическом диапа
зоне её культа, а ведь в зависимости от того или иного ответа
определяется возможность опускания образа божества на пра-
славянскую глубину: если данное божество известно многим
славянским народам, то можно допустить его древнее, прасла-
вянское происхождение, если же культ божества с таким именем
географически ограничен, то следует осторожнее относиться к его
удревнению. Впрочем, в последнем случае следует допустить воз
можность позднейшего изменения имени божества при древности
самой идеи.
Макошь упоминается автором «Повести временных лет» (на
чало XII в.) под 980 г. в составе так называемого пантеона Вла
димира. Имя её входит почти во все поучения против язычества
XV—XIV вв. Известны этнографические записи XIX в. на русском
Севере о вере в Макошь (Мокошь, Макешь, Мокуша, Макуша).
За пределами восточных славян о Макоши достоверных данных
нет.
Не ясна не только этимология имени Макоши, но даже его
орфография. Принимая часто встречающуюся в источниках форму
Макошь, это слово связывали с глаголом «мокнуть» или же с
финским племенным названием «мокша», хотя у самой мордвы-
мокши такого божества нет. Что же касается формы написания
имени богини, то и в письменных источниках, и в этнографических
записях встречаются два варианта: Мокошь и Макошь. Состави
тель Пискарёвского летописца даёт сразу две формы: «... Макошь
или Мокошь». В. И. Даль приводит пословицу, из которой явствует
акающее произношение: «Бог не Макешь — чем-нибудь да поте
шит». Условно я буду употреблять эту, акающую, форму —
Макошь, хотя она и не господствует в источниках.
Отношение исследователей к этому женскому божеству весьма
различно. Одни просто уклонились от каких бы то ни было пояс
нений. Другие считали его близким восточной Астарте или гре
ческой Афродите. Е. В. Аничков, опираясь на то, что в испове
дальных вопросах «Мокушь» приравнена к знахарке, писал о «га
дательном характере» богини, что, как увидим далее, ведет поиск
по правильному пути. Н. М. Гальковский полагал, что Макошь —
нечто вроде русалки, «дух умершего, скорее обитавший в воде,
чем на суше»; впрочем, он оговорился, что «после всех толкова
ний слово Мокошь остаётся тёмным и необъяснённым».
Такая разноголосица в мнениях учёных объясняется тем, что
каждый из них обращал внимание на какой-либо из разрядов ис
точников: в поучениях Макошь соседствует с вилами, и отсюда
следовало приравнивание её к русалкам; обращение к летописи
возвышало Макошь до ранга единственной, а следовательно,
главнейшей богини; сосредоточение на этнографическом материа
ле снижало её образ до простой покровительницы женского пря
дения. Тысячелетний диапазон между разрядами источников не
учитывался.
178
