Page 46 - Евпатий Коловрат

гасли, падая…

Суженый мой…

Он перевалился через край котла, вывалился на талый снег, не чуя холода. Его трясло,
горело горло, голова была как чугунная, руки и ноги едва слушались…

Руки и ноги?

Не было кольев с головами. Не было больше и котла, и каменные персты, державшие его над
огнём, исчезли. Серело небо над Пертовым угором. Голые тела лежали, скорчившись
калачиками, на снегу. Кого-то выворачивало.

Тень нависла над ним — Старик. Он ещё был тут.

— Слушай, воевода, и запоминай. Жизни земляков ваших, недожитые, до срока отнятые, Я
вам передал. Властны вы держать их в себе — и столько раз можете умереть и вновь
подняться, сколько недожитых жизней в себя приняли. Властны мёртвого ими наделить и в
войско поставить. Властны им зверя себе подчинить. Остальное… сам узнаешь, коли чего
про слуг Моих раньше не слыхал. А на прощанье — имечко тебе новое. Был ты Еупатий.
Ныне наречёшься на древнем языке — Кала-Вратья, присягнувший Тёмному — Мне
присягнувший. А по-нынешнему… по-нынешнему пусть будет Коловрат.

Тень бледнела с каждым словом и скоро расточилась совсем.

А там, где горело око Хозяина, светила, припав к окоёму, Звереница, Волчья звезда.

Жгло грудь. Воевода опустил на неё взгляд. Там, на коже, над сердцем, проступал пятном
вывернутый по-навьему, против солнца, коловрат.

И такой же проступил на коже всех его бойцов.

Часть II

КОЛОВРАТ

Глава 1

Эбуген

Чингисхан приказал, чтобы во главе десяти человек был поставлен один (и он по-нашему
называется десятником), а во главе десяти десятников был поставлен один, который
называется сотником, а во главе десяти сотников был поставлен один, который называется
тысячником, а во главе десяти тысячников был поставлен один, и это число называется у них
словом «тьма».

есяток Эбугена ехал лесом — по здешним меркам, может, и не слишком густым, но степнякам
здесь было неуютно. Сам Эбуген смотрел по сторонам спокойнее своих воинов — родился он

Page 46/125