Page 94 - Евпатий Коловрат

Старый полководец испытал чувство, схожее с тем, как бывает, когда пытаешься жевать
расколотым зубом — впрочем, как почти всегда, когда слышал это имя.

— …Они привезли пленного мангуса!

— Что?! — не дожевал снятый с ножа кусок Непобедимый, наспех вытирая руки о штанину.

— Мангуса, о Непобедимый! Бурундай пленил мангуса, из тех, что поднимают мертвецов. Его
везут к белому шатру!

Смотреть на пленённое Бурундаем чудовище собралось, было впечатление, полкошуна.
Четверо урусутов, валявшихся на санях рядом с ним, были обычными людьми. А вот главный
пленник и впрямь напоминал тварь из царства Эрлиг-Номун-хана, только, скорее, не мангуса
— ни встрёпанной рыжей гривы, ни венца из черепов, ни вывернутых мясистых губ и
распирающих пасть клыков, ни свисающего на колени волосатого брюха, — а отрыгнутого им
полупереваренного грешника. Чад жареного мяса у саней стоял едва ли не более сильный,
чем в чёрной юрте.

— Что тут творится, вы, отрыжка болотных жаб?!

При приближении Пса-Людоеда в окружении не скупящихся на плети чёрных нукеров толпа
быстро поредела. Сотня охраны повалилась с коней плоскими лицами в снег. Непобедимый
отыскал глазом сотника.

— Что ты тут устроил, ублюдок крота и жабы?! — Плеть со свистом рассекла воздух. —
Решил всему войску показать, что в лесах и впрямь водятся страшные чудовища? Помогаешь
урусутам запугивать наших цэрегов? Отчего ты не бережёшь свою красную жизнь толщиной с
нитку?!

После этих слов Непобедимого последние любопытствующие внезапно вспомнили, что у них
есть дела в других частях лагеря, и поспешили к ним, кто пешком, кто верхом.

— Это был приказ темника Бурундая, о Непобедимый. Покорный слуга Джихангира готов
ответить, если выполнял его неправильно.

Непобедимый пожевал сухими губами и, развернув пузатого конька, казалось, раздавшегося
вширь под тяжестью его тела — рослых долгоногих коней, на которых ездил Джихангир и
сиятельные ханы, полководец не признавал — кинул через плечо:

— Поезжай за мною, сотник. И набросьте что-нибудь на него!

Одного из нукеров он отправил вперёд с распоряжением поставить рядом с чёрной юртой
ещё одну, окружив её усиленной охраной.

Тем временем с сожжённым лицом урусутского мангуса, прикрытым теперь накинутой на
брусья, на которых он висел, попоной, творилось нечто, что напоминало о возведении юрты.

Вот разворачивается остов.

Вот он обрастает мягкой плотью войлоков.

И наконец, и пересечения остова, и мягкие бугры войлока обтягивает, как кожа, ткань.

Так и тут, на почти обнажившейся кости вспухли бугры наполняющейся кровью плоти,
подёрнулись серой паутиной сухожилий, а после стали обрастать кожею.

Непобедимый вдруг понял, что мангус смотрит на него.

Page 94/125