Page 94 - Евпатий Коловрат
P. 94

Старый полководец испытал чувство, схожее с тем, как бывает, когда пытаешься жевать
       расколотым зубом — впрочем, как почти всегда, когда слышал это имя.

       — …Они привезли пленного мангуса!

       — Что?! — не дожевал снятый с ножа кусок Непобедимый, наспех вытирая руки о штанину.

       — Мангуса, о Непобедимый! Бурундай пленил мангуса, из тех, что поднимают мертвецов. Его
       везут к белому шатру!

       Смотреть на пленённое Бурундаем чудовище собралось, было впечатление, полкошуна.
       Четверо урусутов, валявшихся на санях рядом с ним, были обычными людьми. А вот главный
       пленник и впрямь напоминал тварь из царства Эрлиг-Номун-хана, только, скорее, не мангуса
       — ни встрёпанной рыжей гривы, ни венца из черепов, ни вывернутых мясистых губ и
       распирающих пасть клыков, ни свисающего на колени волосатого брюха, — а отрыгнутого им
       полупереваренного грешника. Чад жареного мяса у саней стоял едва ли не более сильный,
       чем в чёрной юрте.

       — Что тут творится, вы, отрыжка болотных жаб?!

       При приближении Пса-Людоеда в окружении не скупящихся на плети чёрных нукеров толпа
       быстро поредела. Сотня охраны повалилась с коней плоскими лицами в снег. Непобедимый
       отыскал глазом сотника.

       — Что ты тут устроил, ублюдок крота и жабы?! — Плеть со свистом рассекла воздух. —
       Решил всему войску показать, что в лесах и впрямь водятся страшные чудовища? Помогаешь
       урусутам запугивать наших цэрегов? Отчего ты не бережёшь свою красную жизнь толщиной с
       нитку?!

       После этих слов Непобедимого последние любопытствующие внезапно вспомнили, что у них
       есть дела в других частях лагеря, и поспешили к ним, кто пешком, кто верхом.

       — Это был приказ темника Бурундая, о Непобедимый. Покорный слуга Джихангира готов
       ответить, если выполнял его неправильно.

       Непобедимый пожевал сухими губами и, развернув пузатого конька, казалось, раздавшегося
       вширь под тяжестью его тела — рослых долгоногих коней, на которых ездил Джихангир и
       сиятельные ханы, полководец не признавал — кинул через плечо:

       — Поезжай за мною, сотник. И набросьте что-нибудь на него!

       Одного из нукеров он отправил вперёд с распоряжением поставить рядом с чёрной юртой
       ещё одну, окружив её усиленной охраной.

       Тем временем с сожжённым лицом урусутского мангуса, прикрытым теперь накинутой на
       брусья, на которых он висел, попоной, творилось нечто, что напоминало о возведении юрты.

       Вот разворачивается остов.

       Вот он обрастает мягкой плотью войлоков.

       И наконец, и пересечения остова, и мягкие бугры войлока обтягивает, как кожа, ткань.


       Так и тут, на почти обнажившейся кости вспухли бугры наполняющейся кровью плоти,
       подёрнулись серой паутиной сухожилий, а после стали обрастать кожею.


       Непобедимый вдруг понял, что мангус смотрит на него.


                                                        Page 94/125
   89   90   91   92   93   94   95   96   97   98   99