Page 29 - Рассказы

А. П. Чехов. «Рассказы»

Мальчики

– Володя приехал! – крикнул кто-то на дворе.
– Володичка приехали! – завопила Наталья, вбегая в столовую. – Ах, боже мой!
Вся семья Королевых, с часу на час поджидавшая своего Володю, бросилась к окнам.
У подъезда стояли широкие розвальни, и от тройки белых лошадей шел густой туман. Сани
были пусты, потому что Володя уже стоял в сенях и красными, озябшими пальцами развязы-
вал башлык. Его гимназическое пальто, фуражка, калоши и волосы на висках были покрыты
инеем, и весь он от головы до ног издавал такой вкусный морозный запах, что, глядя на
него, хотелось озябнуть и сказать: «Бррр!» Мать и тетка бросились обнимать и целовать его,
Наталья повалилась к его ногам и начала стаскивать с него валенки, сестры подняли визг,
двери скрипели, хлопали, а отец Володи в одной жилетке и с ножницами в руках вбежал в
переднюю и закричал испуганно:
– А мы тебя еще вчера ждали! Хорошо доехал? Благополучно? Господи боже мой, да
дайте же ему с отцом поздороваться! Что я не отец, что ли?
– Гав! Гав! – ревел басом Милорд, огромный черный пес, стуча хвостом по стенам и
по мебели.
Всё смешалось в один сплошной радостный звук, продолжавшийся минуты две. Когда
первый порыв радости прошел, Королевы заметили, что кроме Володи в передней находился
еще один маленький человек, окутанный в платки, шали и башлыки и покрытый инеем; он
неподвижно стоял в углу в тени, бросаемой большою лисьей шубой.
– Володичка, а это же кто? – спросила шепотом мать.
– Ах! – спохватился Володя. – Это, честь имею представить, мой товарищ Чечевицын,
ученик второго класса… Я привез его с собой погостить у нас.
– Очень приятно, милости просим! – сказал радостно отец. – Извините, я по-домаш-
нему, без сюртука… Пожалуйте! Наталья, помоги господину Черепицыну раздеться! Гос-
поди боже мой, да прогоните эту собаку! Это наказание!
Немного погодя Володя и его друг Чечевицын, ошеломленные шумной встречей и всё
еще розовые от холода, сидели за столом и пили чай. Зимнее солнышко, проникая сквозь
снег и узоры на окнах, дрожало на самоваре и купало свои чистые лучи в полоскательной
чашке. В комнате было тепло, и мальчики чувствовали, как в их озябших телах, не желая
уступать друг другу, щекотались тепло и мороз.
– Ну, вот скоро и Рождество! – говорил нараспев отец, крутя из темно-рыжего табаку
папиросу. – А давно ли было лето и мать плакала, тебя провожаючи? ан ты и приехал…
Время, брат, идет быстро! Ахнуть не успеешь, как старость придет. Господин Чибисов,
кушайте, прошу вас, не стесняйтесь! У нас попросту.
Три сестры Володи, Катя, Соня и Маша – самой старшей из них было одиннадцать
лет, – сидели за столом и не отрывали глаз от нового знакомого. Чечевицын был такого же
возраста и роста, как Володя, но не так пухл и бел, а худ, смугл, покрыт веснушками. Волосы
у него были щетинистые, глаза узенькие, губы толстые, вообще был он очень некрасив, и
если б на нем не было гимназической куртки, то по наружности его можно было бы принять
за кухаркина сына. Он был угрюм, всё время молчал и ни разу не улыбнулся. Девочки, глядя
на него, сразу сообразили, что это, должно быть, очень умный и ученый человек. Он о чем-то
всё время думал и так был занят своими мыслями, что когда его спрашивали о чем-нибудь,
то он вздрагивал, встряхивал головой и просил повторить вопрос.
Девочки заметили, что и Володя, всегда веселый и разговорчивый, на этот раз говорил
мало, вовсе не улыбался и как будто даже не рад был тому, что приехал домой. Пока сидели

29