Page 70 - Рассказы

А. П. Чехов. «Рассказы»

IX

В один из весенних вечеров, в конце марта, когда уже на земле не было снега и в боль-
ничном саду пели скворцы, доктор вышел проводить до ворот своего приятеля почтмей-
стера. Как раз в это время во двор входил жид Мойсейка, возвращавшийся с добычи. Он
был без шапки и в мелких калошах на босую ногу и в руках держал небольшой мешочек
с милостыней.
– Дай копеечку! – обратился он к доктору, дрожа от холода и улыбаясь.
Андрей Ефимыч, который никогда не умел отказывать, подал ему гривенник.
«Как это нехорошо, – подумал он, глядя на его босые ноги с красными тощими щико-
лотками. – Ведь мокро».
И, побуждаемый чувством, похожим на жалость и на брезгливость, он пошел во фли-
гель вслед за евреем, поглядывая то на его лысину, то на щиколотки. При входе доктора с
кучи хлама вскочил Никита и вытянулся.
– Здравствуй, Никита, – сказал мягко Андрей Ефимыч. – Как бы этому еврею выдать
сапоги, что ли, а то простудится.
– Слушаю, ваше высокоблагородие. Я доложу смотрителю.
– Пожалуйста. Ты попроси его от моего имени. Скажи, что я просил.
Дверь из сеней в палату была отворена. Иван Дмитрич, лежа на кровати и приподняв-
шись на локоть, с тревогой прислушивался к чужому голосу и вдруг узнал доктора. Он весь
затрясся от гнева, вскочил и с красным, злым лицом, с глазами навыкате, выбежал на сере-
дину палаты.
– Доктор пришел! – крикнул он и захохотал. – Наконец-то! Господа, поздравляю, док-
тор удостаивает нас своим визитом! Проклятая гадина! – взвизгнул он и в исступлении,
какого никогда еще не видели в палате, топнул ногой. – Убить эту гадину! Нет, мало убить!
Утопить в отхожем месте!
Андрей Ефимыч, слышавший это, выглянул из сеней в палату и спросил мягко:
– За что?
– За что? – крикнул Иван Дмитрич, подходя к нему с угрожающим видом и судорожно
запахиваясь в халат. – За что? Вор! – проговорил он с отвращением и делая губы так, как
будто желая плюнуть. – Шарлатан! Палач!
– Успокойтесь, – сказал Андрей Ефимыч, виновато улыбаясь. – Уверяю вас, я никогда
ничего не крал, в остальном же, вероятно, вы сильно преувеличиваете. Я вижу, что вы на
меня сердиты. Успокойтесь, прошу вас, если можете, и скажите хладнокровно: за что вы
сердиты?
– А за что вы меня здесь держите?
– За то, что вы больны.
– Да, болен. Но ведь десятки, сотни сумасшедших гуляют на свободе, потому что ваше
невежество не способно отличить их от здоровых. Почему же я и вот эти несчастные должны
сидеть тут за всех, как козлы отпущения? Вы, фельдшер, смотритель и вся ваша больничная
сволочь в нравственном отношении неизмеримо ниже каждого из нас, почему же мы сидим,
а вы нет? Где логика?
– Нравственное отношение и логика тут ни при чем. Все зависит от случая. Кого поса-
дили, тот сидит, а кого не посадили, тот гуляет, вот и все. В том, что я доктор, а вы душев-
нобольной, нет ни нравственности, ни логики, а одна только пустая случайность.
– Этой ерунды я не понимаю… – глупо проговорил Иван Дмитрич и сел на свою кро-
вать.

70