Page 22 - Ленька Пантелеев

фантазией мире.
А Вася и Ляля давно уже кончили играть, давно стоят за Ленькиной спиной и,
переглядываясь, прижимая к губам пальчики, набираются храбрости, готовятся к
излюбленной своей шалости.
Им и страшно и весело, и хочется и боязно. И вот, наконец, кто-нибудь из них - или оба
вместе - осторожно, кончиками указательных пальцев дотрагиваются до Ленькиного затылка.
Ленька вскакивает, словно в него электрический ток пустили. На лице его - ярость. Вася и
Ляля уже кинулись наутек. Они уже и сами не рады, что позволили себе эту невинную шутку.
Через минуту из детской доносится пронзительный рев. Мать и Стеша вбегают в комнату и
видят, как вся троица кубарем катается по полу. Визжит Ляля, басом ревет толстощекий Вася
и хрипит, задыхается позеленевший от бешенства Ленька.
...Ленькины товарищи по классу, как и большинство ребят того времени, увлекались так
называемой приключенческой, "сыщицкой" литературой. Читали и зачитывали до дыр
аляповато-пестрые выпуски "Ната Пинкертона", "Ника Картера", "Шерлока Холмса"...{47}
После Февральской революции этих книжек развелось еще больше. Ленька никогда не был
поклонником этой копеечной уличной литературы, хотя, поддавшись моде, пробовал и сам
писать приключенческие рассказы. Его тянуло к более серьезным книгам. На этой почве он
подружился в училище с реалистом Волковым.
Это был худенький, бледнолицый и черноглазый мальчик, серьезный, неразговорчивый,
даже высокомерный. Единственный в классе, он носил под суконным воротником казенной
тужурки белый полотняный. В первый же день занятий Волков подошел к Леньке и спросил:
- Ты любишь учиться?
- Нет... не очень, - честно ответил Ленька.
- Но ведь ты выдержал экзамен вторым?
- Ну и что ж, - сказал Ленька.
- Значит, ты способный.
- Ну, почему... Пгосто повезло, - скромно ответил Ленька и рассказал про историю с
сеном и железом.
Волков помолчал, сдвинул к переносице тонкие брови и сказал:
- Я выдержал одиннадцатым. И то я счастлив. А если бы я был первым или вторым, я бы
витал, вероятно, на седьмом небе.
Леньке почему-то понравилось это "седьмое небо". Все чаще и чаще он стал
заговаривать с Волковым. Оказалось, что и тот "терпеть не может" уличной литературы. Он
читал Плутарха и сказки Топелиуса{48}.
- Кто твой отец? - спросил однажды Волков.
- У меня нет отца, - ответил Ленька.
- А кем он был?
Ленька почему-то постеснялся сказать, что отец его умер приказчиком.
- Он был офицером, - сказал он и покраснел, хотя сказал правду. - А твой отец кто? -
спросил он из вежливости. Он был уверен почему-то, что Волков ответит: князь или барон. Но
Волков сказал, что отец его инженер, владелец технической конторы "Дизель".
- Знаешь что? - сказал он через несколько дней. - Приезжай ко мне в воскресенье в гости.
Я уже говорил с мамой. Она позволила.
- Ладно, пгиеду, - сказал Ленька.
- Не "ладно", а "хорошо", - поправил его Волков.
Ленька и сам знал, что говорить "ладно" некрасиво. Так его учили когда-то мама и
гувернантки. Но в реальном все говорили "ладно", это было и ловчее и как-то больше
по-мальчишески. Кроме того, в слове "ладно" не было буквы "р", употреблять которую Ленька
всячески избегал.
- Хогошо, пгиеду, - мрачно повторил он.
- Я заеду за тобой.
- Ладно... хорошо, - сбился Ленька.