Page 24 - Ленька Пантелеев

И прохожие испуганно шарахались, оглядывались, отряхивали забрызганные грязью
пальто. Наемные извозчики и ломовики придерживали своих кляч и безропотно пропускали
"собственного".
На Садовой у Крюкова канала на мостовой перед лабазом стояла толпа женщин.
- Пади! - крикнул кучер.
Но женщины не успели разбежаться. Лакированное крыло коляски задело кого-то. В
толпе послышались гневные голоса:
- Эй вы, барчуки! Осторожнее!
- Буржуазия проклятая!
- А ну, поддай им, бабы!
- Поездили! Хватит! Вышло ихнее времечко...
Кучер даже плечом не повел. Коляска, не убыстряя хода, мягко вкатывалась на
деревянный настил моста.
Что-то ударило в стенку экипажа. Ленька привстал и оглянулся.
Женщина в сером платке, кинувшая камень, стояла с поднятой рукой и кричала:
- Да, да! Это я! Мало? Еще получите... Живоглоты!
- Гони! - крикнул кучеру Волков. И, стиснув Ленькину руку, сквозь зубы прохрипел:
- Хамы!..
"Сами же мы виноваты. Не извинились даже", - подумал Ленька, но вслух ничего не
сказал.
...Чувство неловкости, скованности и немоты не оставляло его и позже, когда экипаж
въехал на асфальтированную площадку маленького двора, в центре которого жиденькой
струйкой бил крохотный игрушечный фонтанчик; когда поднимался он вслед за Волковым по
широкой мраморной лестнице, устланной мягким ковром с жарко начищенными медными
прутьями; когда высокую парадную дверь распахнул перед ними настоящий лакей, с
бакенбардами, в чулках, похожий на какую-то иллюстрацию к английской детской книжке...
- Пройдем ко мне, - сказал Волков, когда нарядная, как артистка, горничная помогла им
снять пальто. - У папы деловое совещание. После я тебя представлю ему.
Эти слова еще больше смутили Леньку. Никогда раньше его не "представляли" чужим
родителям. Ему казалось, что он пришел на экзамен или к директору училища, а не к товарищу
в гости. И комната, куда его привел Волков, действительно больше походила на директорский
или даже министерский кабинет, чем на детскую девятилетнего мальчика. Письменный стол с
бронзовым чернильным прибором. Огромные книжные шкафы, от пола до потолка
заставленные книгами. Пушистый ковер. Камин, перед которым распласталась леопардовая
шкура.
- Это твоя комната? - спросил Ленька, не зная, что сказать.
- Моя, - просто, без всякого хвастовства ответил Волков. - Ну, чем же мы займемся?
Хочешь, я покажу тебе свои игрушки?..
И, усадив Леньку на ковер, он стал доставать и показывать товарищу богатства, каких
Ленька не видел даже в витринах игрушечного магазина Дойникова в Гостином дворе.
Настоящая паровая машина. Электрический поезд, который бегал по рельсам через всю
комнату. Кинематографический аппарат Патэ. Ружье во "монтекристо". Заводной
солдат-шотландец в клетчатой юбочке, который не катался на колесиках, а ходил, переставляя
одну за другой длинные голенастые ноги и делая еще при этом артикул ружьем...
Ленька с тупым удивлением смотрел на эти хитроумные дорогие игрушки и не мог
почему-то ни радоваться, ни удивляться. Даже зависти к Волкову у него не было.
...Часа два он просидел на ковре - и чем дольше сидел, тем сильнее чувствовал под
ложечкой томление, какое испытываешь на затянувшемся неинтересном уроке. Он уже
набрался храбрости и хотел заявить, что ему пора домой, когда открылась дверь и в комнату,
шурша шелковым платьем, не вошла, а вплыла молодая красивая женщина, очень похожая на
Волкова - с такими же хрупкими чертами лица и с такими же тонкими черными бровями.
- Моя мама, - с гордостью объявил Волков.