Page 81 - Мой генерал

Я слышал, как за спиной тяжело дышит Кирилл.
– Закройте уши! – сказал негромко я, и в эту секунду диабазовая площадка полезла
вверх. Вся сразу!
Потом стала рушиться.
В неровной плоскости возникли каменные фонтаны. Они обгоняли породу, взлетали
все выше и выше, дробясь на отдельные брызги – каменные глыбы. Наконец фонтаны,
разогнавшись, стремительно полетели вверх – почти как ракеты, и самые большие камни
стали замедлять ход, останавливаться в воздухе. Осколки поменьше обгоняли их, а камни все
висели, висели в воздухе, а потом стали падать.
И тут все смешалось. Это был настоящий смерч. Тяжелые глыбы уже валились вниз, а
каменные брызги еще взлетали. Было похоже, что кто-то могучий взялся руками за края
диабазовой площадки и встряхнул ее резко, как одеяло. Знаете, как хлопают одеяла! Так и
тут, одеяло взметнулось, рассыпалось на глыбы камней и фонтаны осколков, повисело в
воздухе и опустилось вниз, да так, что сразу из-под этого одеяла брызнула в стороны
пышными струями каменная пыль.
Грохот заткнул уши тяжкой волной, заполнил открытый рот, взметнул волосы на
голове, отшатнул назад. Еще не успела осесть пыль, как я услышал восторженный голос
Кирилла Пухова.
– Вот это картина! – крикнул он.
И тут я увидел деда.
Он шагал к нам пошатываясь. На каске, на лице, на белой рубашке с галстуком лежал
плотный слой пыли, а по руке текла струйка крови.
Я бросился к нему, оттолкнув человека с красным флажком, обнял крепко, закричал
испуганно:
– Ты что? Что?
Но дед засмеялся и запел:

Если смерти, то мгновенной,
Если раны – небольшой.

К площадке со всех сторон двинулись экскаваторы. Как на штурм крепости. Заурчали
моторы самосвалов.
Разбитый диабаз загромыхал по днищам кузовов.

Бесчестный поступок

Ранка оказалась небольшой, царапина: диабазовый осколок задел. Дежурная врачиха –
когда устраивают большие взрывы, всегда дежурит врач – смазала рану йодом, и мы
отправились домой.
У деда было прекрасное настроение – он шутил, первый смеялся своим шуткам,
расспрашивал Бориса про службу. Егоров с Галей и весь отряд проводили нас до дому и
хотели идти, но дед их не отпустил, затащил к нам, устроил праздничное чаепитие.
В большой комнате стало сразу тесно, ребята расселись на полу, дед подливал из
большого чайника чай, и всем было хорошо, весело, и лучше всего было мне.
– Эх, ребята, – воскликнул дедушка, когда весь чай выпили, – как хорошо что-то
делать! Понимаете, просто делать. Учиться. Работать. Дружить. Вот я – старик, жизнь
прожил, а помог взорвать площадку и радуюсь как мальчишка. Даже, кажется, помолодел.
Конечно, не все просто. Не все получается так, как хотелось. Но это же хорошо. Есть за что
бороться! Улучшать!
Потом мы пели. Конечно, начали с любимой:

Уходили комсомольцы