Page 54 - Детство. Отрочество. После бала

подробностей распорядилась всем, что нужно было для ее похорон. Она тоже разобрала
барские сундуки и с величайшей отчетливостью, по описи, передала их приказчице; потом
достала два шелковые платья, старинную шаль, подаренные ей когда-то бабушкой,
дедушкин военный мундир, шитый золотом, тоже отданный в ее полную собственность.
Благодаря ее заботливости шитье и галуны на мундире были совершенно свежи и сукно
не тронуто молью.
Перед кончиной она изъявила желание, чтобы одно из этих платий – розовое – было
отдано Володе на халат или бешмет, другое – пюсовое, в клетках – мне, для того же
употребления; а шаль – Любочке. Мундир она завещала тому из нас, кто прежде будет
офицером. Все остальное свое имущество и деньги, исключая сорока рублей, которые она
отложила на погребенье и поминанье, она предоставила получить своему брату. Брат ее, еще
давно отпущенный на волю, проживал в какой-то дальней губернии и вел жизнь самую
распутную; поэтому при жизни своей она не имела с ним никаких сношений.
Когда брат Натальи Савишны явился для получения наследства и всего имущества
покойной оказалось на двадцать пять рублей ассигнациями, он не хотел верить этому и
говорил, что не может быть, чтобы старуха, которая шестьдесят лет жила в богатом доме, все
на руках имела, весь свой век жила скупо и над всякой тряпкой тряслась, чтобы она ничего
не оставила. Но это действительно было так.
Наталья Савишна два месяца страдала от своей болезни и переносила страдания с
истинно христианским терпением: не ворчала, не жаловалась, а только, по своей привычке,
беспрестанно поминала Бога. За час перед смертью она с тихою радостью исповедалась,
причастилась и соборовалась маслом.
У всех домашних она просила прощенья за обиды, которые могла причинить им, и
просила духовника своего, отца Василья, передать всем нам, что не знает, как благодарить
нас за наши милости, и просит нас простить ее, если по глупости своей огорчила
кого-нибудь, «но воровкой никогда не была и могу сказать, что барской ниткой не
поживилась». Это было одно качество, которое она ценила в себе.
Надев приготовленный капот и чепчик и облокотившись на подушки, она до самого
конца не переставала разговаривать с священником, вспомнила, что ничего не оставила
бедным, достала десять рублей и просила его раздать их в приходе; потом перекрестилась,
легла и в последний раз вздохнула, с радостной улыбкой, произнося имя Божие.
Она оставляла жизнь без сожаления, не боялась смерти и приняла ее как благо. Часто
это говорят, но как редко действительно бывает! Наталья Савишна могла не бояться смерти,
потому что она умирала с непоколебимою верою и исполнив закон Евангелия. Вся жизнь ее
была чистая, бескорыстная любовь и самоотвержение.
Что ж! ежели ее верования могли бы быть возвышеннее, ее жизнь направлена к более
высокой цели, разве эта чистая душа от этого меньше достойна любви и удивления?
Она совершила лучшее и величайшее дело в этой жизни – умерла без сожаления и
страха.
Ее похоронили, по ее желанию, недалеко от часовни, которая стоит на могиле матушки.
Заросший крапивой и репейником бугорок, под которым она лежит, огорожен черною
решеткою, и я никогда не забываю из часовни подойти к этой решетке и положить земной
поклон.
Иногда я молча останавливаюсь между часовней и черной решеткой. В душе моей
вдруг пробуждаются тяжелые воспоминания. Мне приходит мысль: неужели провидение для
того только соединило меня с этими двумя существами, чтобы вечно заставить сожалеть о
них?..

Отрочество

Глава I