Page 127 - Ночевала тучка золотая

Они, как все мы, выжидали, как повернется их судьба.
В детприемниках судьбы поворачивались по-разному: одних отправляли в
распределители и колонии, других в детдома, а некоторых в ФЗУ и ремесленные училища,
если выходило по возрасту.
Но случались и чудеса; кого-то находили родители или родственники или брали какие-
нибудь люди на воспитание, из тех, кто имел жилье и мог кормить и одевать.
По поводу последнего слухов и легенд было особенно много. Да и как иначе! Живешь,
живешь, как кролик, выставленный на рынке в корзине: купят или не купят? А тут вдруг
появляется волшебник и уводит тебя. Куда — не важно. Важно, что отсюда. И — навсегда.
Фантазия? Но ведь должна же быть у безродных сказка? Как им без веры в сказку жить?
Однажды в распределитель пришла женщина и вызвали к заведующей Кольку. Все как-
то возбудились и старались отираться поближе к кабинету. Вдруг их тоже вызовут. Никто не
сомневался, что Кольку хотят усыновить.
Алхузур ни на шаг не отставал от Кольки, но в кабинет его не пустили. Как ни кричал
он, как ни скандалил, дверь закрыли, и он остался один.
Впрочем, Колька успел ему шепнуть:
— Не бойся, я без тебя не уеду!
Заведующая детприемником была толстая пожилая женщина Ольга Христофоровна.
Фамилия у нее была Мюллер. Рядом с ней, Колька еще в дверях увидел, сидела Регина
Петровна, похудевшая, но красивая. На волосы был накинут платок, в руке — папироса.
Ольга Христофоровна сказала:
— Кузьмин? Вот тобой… интересуются! Колька стоял посреди комнаты с письменным
обляпанным чернилами столом, таким же шкафчиком и тремя одинаковыми стульями,
глазами он уперся в пол.
— Я так понимаю, вы знакомы? — спросила заведующая.
Колька молчал.
Ольга Христофоровна бросила взгляд на Регину Петровну и добавила:
— Можете поговорить тут…
Она тяжело поднялась и вышла. Из прихожей попытался пробиться Алхузур; он заорал
в дверную щель:
«Я тут! Я тут!"Дверь опять плотно прикрыли.
— Ну, здравствуй, — произнесла Регина Петровна и улыбнулась. Папироску она
погасила и поднялась навстречу Кольке. Но Колька стоял, не двигаясь и никак не проявляя
себя. На лице его было тупое безразличие.
Регина Петровна остановилась на полпути, но, помедлив, все-таки подошла к Кольке и
тронула за плечо. Он поежился и отступил на один шаг. Чужая рука ему мешала.
— Ты что? Коля? Ты меня не узнаешь?
— Нет, — сказал он.
— Не узнаешь? — переспросила она с застывшей улыбкой.
— Нет.
Она натянуто рассмеялась.
— Не валяй дурака… Кстати, ху из ху… Ты и вправду Колька?
— Нет.
— Ты Сашка, да?
— Нет.
— А где… другой?
Колька посмотрел на ноги Регины Петровны и вздохнул.
— Ну, садись! Садись! — сказала Регина Петровна и сама села. Колька присел на
кончик стула. Но присел так, чтобы можно было в случае чего вскочить и убежать.
— Я ведь вас искала! — Регина Петровна достала папироску и стала ее закуривать.
Руки ее дрожали. Колька посмотрел на ее руки и отвел глаза.
— Меня тогда увез Демьян… Иваныч, — продолжала Регина Петровна и глубоко