Page 17 - Завтра была война...

— Это точно, — с удовольствием отметил Ландыс. — Знаешь, куда я письмо накатал?
В Лигу Наций насчет детского вопроса. Может, ответят? Представляешь, марочка придет!
— Вот и давай, — сказал Артем. — С кого начнем?
— Задача!-рассмеялся Жорка.-Лучше скажи, кого записывать, кроме Зинки Коваленко.
— Искру. — Артем сосредоточенно хмурился. — Ну, кого еще? Еще Лену Бокову, она
с Пашкой дружит. Еще…
— Еще Сашку Стамескина, — перебил Жорка. — Из-за него Искра надуется, а без
Искры…
— Без Искры нельзя, — вздохнул Артем.
Оба не любили Сашку: он был из другой компании, с которой не раз случались
серьезные столкновения. Но без Сашки могла не пойти Искра, а это почти наверняка
исключало присутствие Зиночки.
— Пиши Стамескина, — махнул рукой Артем. — Он теперь рабочий класс, может, не
так задается.
— И Вику Люберецкую, — твердо сказал Жорка. Артем улыбнулся. Вика давно уже
была Жоркиной мечтой. Голубой, как ответ из Лиги Наций.
День рождения решено было отмечать в третье воскресенье сентября. Они еще не
совсем привыкли к слову «воскресенье» и написали «в третий общевыходной», но почта
сработала быстрее, чем рассчитывал Артем: в среду к нему подошла Искра и строго
спросила:
— Эта открытка не розыгрыш?
— Ну, зачем? — Артем недовольно засопел. — Я, это… Шестнадцать лет.
— А почему не твой почерк? — допытывалась дотошная Искра.
— Жорка писал. Я — как курица лапой, сама знаешь.
— У нашей Искры недоверчивость прокурора сочетается с прозорливостью Шерлока
Холмса, — громко сказала Вика.-Спасибо, Артем, я обязательно приду.
Артема немного беспокоило, как поведут себя братья в их школьной компании, но
оказалось, что как раз в этот день и у Якова и у Матвея возникли неотложные дела. Они
утром поздравили младшего и отбыли за час до прихода гостей, предварительно перетащив в
одну комнату все столы, стулья и скамейки.
— К одиннадцати вернемся. Счастливо гулять, Шпендик! Братья ушли, а мать и отец
остались. Они сидели во главе стола: мама наливала девочкам ситро и угощала их пирогами.
Мальчики пили мамину наливку, а отец водку. Он выпил две рюмки и ушел, и осталась одна
мама, но осталась так, что всем казалось, будто она тоже ушла.
— Мировые у тебя старики, — сказал Валька Александров, на редкость общительный
парень, очень не любивший ссор и быстро наловчившийся улаживать конфликты.-У меня
только и слышишь: «Валька, ты что там делаешь?»
— За тобой, Эдисон, глаз нужен, — улыбнулся лучший спортсмен школы Пашка
Остапчук.-А то ты такое изобретешь…
Вальку прозвали Эдисоном за тихую страсть к усовершенствованию. Он изобретал
вечные перья, велосипеды на четырех колесах и примус, который можно было бы накачивать
ногой. Последнее открытие вызвало небольшой домашний пожар, и Валин отец пришел в
школу просить, чтобы дирекция пресекла изобретательскую деятельность сына.
— Эдисон кого-нибудь спалит!
— А я считаю, что человеку нельзя связывать крылья,-ораторствовала Искра. — Если
человек хочет изобрести полезную для страны вещь, ему необходимо помочь. А смеяться
над ним просто глупо!
— Глупо по всякому поводу выступать с трибуны, — сказала Вика, и опять ее
услышали, несмотря на смех, разговоры и шум.
— Нет, это не глупо! — звонко объявила Искра. — Глупо считать себя выше всех
только потому, что…
— Девочки, девочки, я фокус знаю! — закричал миролюбивый изобретатель.