Page 36 - Роковые яйца

Глава X
КАТАСТРОФА

В ночкой редакции газеты «Известия» ярко горели шары, и толстый выпускающий
редактор на свинцовом столе верстал вторую полосу с телеграммами «По Союзу Республик».
Одна гранка попалась ему на глаза, он всмотрелся в неё через пенсне и захохотал, созвал
вокруг себя корректоров из корректорской и метранпажа и всем показал эту гранку. На
узенькой полоске сырой бумаги было напечатано:
«Грачевка, Смоленской губернии. В уезде появилась курица величиною с лошадь и
лягается, как конь. Вместо хвоста у нее буржуазные дамские перья».
Наборщики страшно хохотали.
— В мое время, — заговорил выпускающий, хихикая жирно, — когда я работал у Вани
Сытина в «Русском слове» 20 , допивались до слонов. Это верно. А теперь, стало быть, до
страусов.
Наборщики хохотали.
— А ведь верно, страус, — заговорил метранпаж. — Что же, ставить, Иван
Вонифатьевич?
— Да что ты, сдурел, — ответил выпускающий. — Я удивляюсь, как секретарь
пропустил, — просто пьяная телеграмма.
— Попраздновали, это верно, — согласились наборщики, и метранпаж убрал со стола
сообщение о страусе.
Поэтому «Известия» вышли на другой день, содержа, как обыкновенно, массу
интересного материала, но без каких бы то ни было намеков на грачевского страуса. Приват-
доцент Иванов, аккуратно читающий «Известия», у себя в кабинете свернул лист, зевнув,
молвил: ничего интересного, — и стал надевать белый халат. Через некоторое время в
кабинете у него загорелись горелки и заквакали лягушки. В кабинете же у профессора
Персикова была кутерьма. Испуганный Панкрат стоял и держал руки по швам.
— Понял... слушаю-с, — говорил он.
Персиков запечатанный сургучом пакет вручил ему, говоря:
— Поедешь прямо в отдел животноводства к этому заведующему Птахе и скажешь ему
прямо, что он — свинья. Скажи, что я так, профессор Персиков, так и сказал. И пакет ему
отдай.
«Хорошенькое дело...» — подумал бледный Панкрат и убрался с пакетом.
Персиков бушевал.
— Это черт знает что такое, — скулил он, разгуливая по кабинету и потирая руки в
перчатках, — это неслыханное издевательство надо мной и над зоологией. Эти проклятые
куриные яйца везут грудами, а я два месяца не могу добиться необходимого. Словно до
Америки далеко! Вечная кутерьма, вечное безобразие! — Он стал считать по пальцам: —
Ловля... ну, десять дней самое большее, ну, хорошо, — пятнадцать... ну, хорошо, двадцать, и
перелет два дня, из Лондона в Берлин день... Из Берлина к нам шесть часов... какое-то
неописуемое безобразие...
Он яростно набросился на телефон и стал куда-то звонить.
В кабинете у него было все готово для каких-то таинственных и опаснейших опытов,
лежала полосами нарезанная бумага для заклейки дверей, лежали водолазные шлемы с
отводными трубками и несколько баллонов, блестящих, как ртуть, с этикеткою «Доброхим.
Не прикасаться» и рисунком черепа со скрещенными костями.
Понадобилось по меньшей мере три часа, чтобы профессор успокоился и приступил к
мелким работам. Так он и сделал. В институте он работал до одиннадцати часов вечера и

20 ...работал у Вани Сытина в «Русском слове»... — См. комментарий к т. I. Отметим лишь, что редакция
«Известий» располагалась в помещении бывшего «Русского слова» (Тверская, 18).