Page 138 - Похождения бравого солдата Швейка

другого вопроса, кроме как:
— Трудно ли фотографировать вокзалы?
— Легче, чем что другое, — ответил Швейк. — Во-первых, вокзал не двигается, а стоит
на одном месте, а во-вторых, ему не нужно говорить: «Сделайте приятную улыбку».
Теперь вахмистр мог дополнить свой рапорт. «Zu dem Bericht № 2172 melde ich…» 69 В
этом дополнении вахмистр дал волю своему вдохновению:
«При перекрёстном допросе арестованный, между прочим, показал, что умеет
фотографировать и охотнее всего делает снимки вокзалов. Хотя при обыске
фотографического аппарата у него не было обнаружено, но имеется подозрение, что таковой
у него где-нибудь спрятан и не носит он его с собой, чтоб не возбуждать подозрений; это
подтверждается и его собственным признанием о том, что он делал бы снимки, если б имел
при себе аппарат…»
С похмелья вахмистр в своём донесении о фотографировании всё больше и больше
запутывался. Он писал:
«Из показаний арестованного совершенно ясно вытекает, что только неимение при себе
аппарата помешало ему сфотографировать железнодорожные строения и вообще места,
имеющие стратегическое значение. Не подлежит сомнению, что свои намерения он привёл
бы в исполнение, если б вышеупомянутый фотографический аппарат, который он спрятал,
был у него под рукой. Только благодаря тому обстоятельству, что аппарата при нём не
оказалось, никаких снимков обнаружено у него не было».
Вахмистр был очень доволен своим произведением и с гордостью прочёл его
ефрейтору.
— Недурно получилось, — сказал он. — Видите, вот как составляются доклады. Здесь
всё должно быть. Следствие, милейший, не такая уж простая штука, и главное — умело
изложить всё в докладе, чтобы в высшей инстанции только рот разинули. Приведите-ка его
ко мне. Пора с этим делом покончить.
— Итак, господин ефрейтор отведёт вас в окружное жандармское управление в
Писек, — важно сказал вахмистр Швейку. — Согласно предписанию, полагается отправить
вас в ручных кандалах, но, ввиду того что вы, по моему мнению, человек порядочный,
кандалов мы на вас не наденем. Я уверен, что и по дороге вы не предпримете попытки к
бегству. — Вахмистр, видно, тронутый добродушием, написанным на швейковской
физиономии, прибавил: — И не поминайте меня лихом. Отведите его, господин ефрейтор,
вот вам моё донесение.
— Счастливо оставаться, — мягко сказал Швейк. — Спасибо вам, господин вахмистр,
за всё, что вы для меня сделали. При случае черкну вам письмецо. Если попаду в ваши края,
обязательно зайду к вам в гости.
Швейк с ефрейтором вышли на шоссе, и каждый встречный, видя, как они увлечены
дружеской беседой, решил бы, что это старые знакомые, которых свёл случай, и теперь они
вместе идут в город, скажем, в костёл.
— Никогда не думал, — говорил Швейк, — что дорога в Будейовицы окажется такой
трудной. Это напоминает мне случай с мясником Хаурой из Кобылис. Очутился он раз у
памятника Палацкому на Морани и ходил вокруг него до самого утра, думая, что идёт вдоль
стены, а стене этой ни конца ни краю. Он пришёл в отчаянье. К утру он совершенно выбился
из сил и закричал «караул!», а когда прибежали полицейские, он их спросил, как ему пройти
домой в Кобылисы, потому что, говорит, иду я вдоль какой-то стены уже пять часов, а ей
конца не видать. Полицейские его забрали, а он там в участке всё расколотил.
Ефрейтор не сказал ни слова и подумал: «На кой ты мне всё это рассказываешь? Опять
начал заправлять арапа насчёт Будейовиц». Они проходили мимо пруда, и Швейк
поинтересовался, много ли в их районе рыболовов, которые без разрешения ловят рыбу.

69 В дополнение к моему сообщению № 2172 докладываю… (нем.)