Page 212 - Похождения бравого солдата Швейка

Телефонный разговор должен быть ясен и краток. При телефонных разговорах
отбрасывается «осмелюсь доложить», «обер-лейтенант». Итак, я вас спрашиваю, Швейк,
Ванек там? Пусть немедленно подойдёт к телефону.
— Осмелюсь доложить, господин обер-лейтенант, под рукой его нет. Его только что,
может, и четверти часа не будет, из нашей канцелярии вызвали в полковую канцелярию.
— Вот я с вами расправлюсь! Не можете вы выражаться кратко? Слушайте
внимательно, что я сейчас буду говорить! Всё ясно? Чтобы вы потом не отговаривались,
будто в телефоне что-то хрипело. Немедленно, как только повесите трубку…
Пауза.
Снова звонок.
Швейк берёт телефонную трубку, и его осыпают градом ругательств.
— Скотина, хулиган, мерзавец! Что вы делаете? Почему прервали разговор?
— Вы изволили сказать, чтобы я повесил трубку.
— Через час я вернусь домой. Не обрадуетесь вы у меня! Немедленно собирайтесь и
отправляйтесь в барак, найдите там какого-нибудь взводного, хотя бы Фукса, и скажите ему,
чтобы он сейчас же взял десять солдат и шёл с ними на склад получать консервы. Повторите,
что он должен сделать.
— Идти с десятью солдатами на склад получать консервы для роты.
— Наконец-то вы не валяете дурака. Я пока что позвоню Ванеку в полковую
канцелярию, чтобы он тоже шёл на склад принять консервы. Если же он тем временем
вернётся в барак, пусть бросает всё и бежит на склад. А теперь повесьте трубку.
Швейк довольно долго и тщетно искал взводного Фукса и других унтеров. Они все
торчали около кухни, обгладывали мясо с костей и потешались над привязанным Балоуном,
который, правда, всей ступнёй стоял на земле: его пожалели. Зрелище было презанятное.
Один из поваров принёс Балоуну ребро и сунул ему прямо в рот. Привязанный бородатый
великан Балоун не имел возможности действовать руками, осторожно переворачивал кость
во рту, удерживая её с помощью зубов и дёсен. Словно леший.
— Кто здесь из вас взводный Фукс? — спросил Швейк, найдя наконец унтеров.
Взводный Фукс не счёл нужным отозваться, увидев, что его спрашивает какой-то
рядовой пехотинец.
— Ясно говорят вам, — крикнул Швейк, — долго я ещё буду вас спрашивать?! Где
здесь взводный Фукс?
Взводный Фукс выступил вперёд и с достоинством начал всячески изводить Швейка:
он-де не взводный, а господин взводный, и нельзя орать: «Где взводный?», а следует
обращаться: «Осмелюсь доложить, здесь ли находится господин взводный?» В его взводе,
если кто забудет сказать: «Ich melde gehorsam» 146 — немедленно получает в морду.
— Осторожней на повороте! — рассудительно предостерёг Швейк. — Немедленно
собирайтесь, идите в барак, возьмите там десять человек и бегом марш вместе с ними на
склад получать консервы.
Взводный был так ошеломлён, что смог выговорить только:
— Чего?..
— Без всяких там «чего», — ответил Швейк. — Я ординарец одиннадцатой маршевой
роты и только что разговаривал по телефону с господином обер-лейтенантом Лукашем, и тот
приказал: «Бегом марш с десятью рядовыми на склад». Если вы не пойдёте, господин
взводный Фукс, так я немедленно вернусь обратно к телефону. Господин обер-лейтенант
требует во что бы то ни стало, чтобы вы шли. Не может быть никаких разговоров!
«Телефонный разговор, — говорит поручик Лукаш, — должен быть ясен и краток». Если
сказано идти взводному Фуксу, то взводный Фукс должен идти! Такой приказ — вам не
какая-то там болтовня, когда кого-нибудь к обеду зовут. На военной службе, особенно во

146 Осмелюсь доложить (нем.)