Page 244 - Похождения бравого солдата Швейка
P. 244

как  я  уже  говорил,  того  же  мнения.  Однажды  я  купил  кровавый  роман  «Рож  Шаван  из
               Баконского леса», и в нём не хватало первой части. Так мне пришлось догадываться о том,
               что было вначале. Ведь даже в разбойничьей истории без первой части не обойтись. Мне
               было  совершенно  ясно,  что,  собственно  говоря,  господам  офицерам  совершенно
               бессмысленно  читать  сначала  вторую  часть,  а  потом  первую,  и  глупо  было  бы  с  моей
               стороны  передавать  в  батальон  то,  что  мне  сказали  в  полковой  канцелярии:  господа
               офицеры,  мол,  сами  знают,  который  том  должны  читать.  Вообще  вся  история  с  этими
               книжками,  господин обер-лейтенант,  казалась  мне  ужасно  странной  и  загадочной.  Я  знал,
               что господа офицеры вообще мало читают, а в грохоте войны…
                     — Оставьте ваши глупости, Швейк, — простонал поручик Лукаш.
                     — Ведь я, господин обер-лейтенант, тогда же спросил, желаете ли вы сразу оба тома. А
               вы ответили точь-в-точь как теперь, чтобы я оставил свои глупости — нечего, мол, таскаться
               с какими-то книгами, и я решил:  раз таково ваше мнение, то остальные господа офицеры
               должны быть того же мнения. Посоветовался я об этом с нашим Ванеком. Ведь он уже был
               на  фронте  и  имеет  опыт  в  подобных  делах.  Он  сказал,  что  поначалу  господа  офицеры
               воображали,  будто  война  —  чепуха,  и  привозили  на  фронт,  словно  на  дачу,  целые
               библиотеки.  Офицеры  получали  от  эрцгерцогинь  в  дар  даже  полные  собрания  сочинений
               разных поэтов, так что денщики под тяжестью книг сгибались в три погибели и проклинали
               день, когда их мать на свет родила. Ванек рассказывал, что эти книги совершенно не шли на
               раскурку,  так  как  были  напечатаны  на очень хорошей  толстой  бумаге,  а  в отхожем месте
               человек такими стихами обдирал  себе, извиняюсь, господин обер-лейтенант, всю задницу.
               Читать  было  некогда,  так  как  всё  время  приходилось  удирать;  всё  понемножку
               выбрасывалось,  а  потом  уже  стало  правилом:  заслышав  первую  канонаду,  денщик  сразу
               вышвыривает все книги для чтения. Всё  это я  уже знал, но мне хотелось, господин обер-
               лейтенант, ещё раз услышать ваше мнение, и, когда я вас спросил по телефону, что делать с
               этими книжками, вы сказали, что, когда мне что-нибудь влезет в мою дурацкую башку, я не
               отстану до тех пор, пока не получу по морде. Так я, значит, господин обер-лейтенант, отнёс в
               канцелярию батальона только первые тома этого романа, а второй том оставил на время в
               нашей ротной канцелярии. Сделал я это с добрым намерением, чтобы после того, как господа
               офицеры  прочтут  первый  том,  выдать  им  второй  том,  как  это  делается  в  библиотеке.  Но
               вдруг  пришло  извещение  об  отправке,  и  по  всему  батальону  была  передана
               телефонограмма, —  всё  лишнее  сдать  на  полковой  склад.  Я  ещё  раз  спросил  господина
               Ванека, не считает ли он второй том романа лишним. Он мне ответил, что после печального
               опыта  в  Сербии,  Галиции  и  Венгрии  никаких  книг  для  чтения  на  фронт  не  возят.
               Единственно  полезными  являются  только  ящики  в  городах,  куда  для  солдат  складывают
               прочитанные газеты, так как в газету удобно завёртывать табак или сено, что курят солдаты
               в окопах. В батальоне уже роздали первые тома этого романа, а вторые тома мы отнесли на
               склад. — Швейк помолчал, а минуту спустя добавил:  —  Там, на этом складе, чего только
               нет, даже цилиндр будейовнцкого регента, в котором он явился в полк по мобилизации.
                     — Одно скажу вам, Швейк, — с тяжким вздохом произнёс поручик Лукаш. — Вы даже
               не отдаёте себе отчёта в размерах своих проступков. Мне уже самому противно без конца
               повторять, что вы идиот. Слов не хватает, чтобы определить вашу глупость. Когда я называю
               вас идиотом, это ещё очень мягко и снисходительно. Вы сделали такую ужасную вещь, что
               все  преступления,  совершённые  вами  с  тех  пор,  как  я  вас  знаю,  ангельская  музыка  по
               сравнению  с  этим.  Если  бы  вы  только  знали,  что  вы  натворили,  Швейк…  Но  вы  этого
               никогда не узнаете! Если когда-нибудь вспомнят об этих книжках, не вздумайте трепаться,
               что я сказал вам по телефону насчёт второго тома… Если зайдёт речь о том, как обстояло
               дело с первым и вторым томами, вы и виду не подавайте! Вы ничего не знаете, ни о чём не
               помните! Посмейте только впутать меня в какую-нибудь историю! Смотрите у меня…
   239   240   241   242   243   244   245   246   247   248   249