Page 387 - Похождения бравого солдата Швейка

получившие определённый маршрут, не должны зря расходовать бензин и делать остановки.
Кадет Биглер совершенно справедливо возразил, что на стоянке бензин вообще не
расходуется, так как шофёр выключает мотор.
— Поскольку, — неотвязно твердил подпоручик Дуб, — машина должна прибыть на
место в установленное время, никакие остановки не разрешаются.
Со стороны кадета Биглера не последовало никаких реплик.
Так они резали воздух свыше четверти часа; вдруг подпоручик Дуб почувствовал, что у
него пучит живот, и что было бы желательно остановить машину, вылезти, сойти в ров,
спустить штаны и облегчиться.
Он держался героем до сто двадцать шестого километра, но больше не вынес,
энергично дёрнул шофёра за шинель и крикнул ему в ухо: «Halt!»
— Кадет Биглер, — милостиво сказал подпоручик Дуб, быстро соскакивая с
автомобиля и спускаясь в ров, — теперь у вас также есть возможность…
— Благодарю, — ответил кадет Биглер, — я не хочу понапрасну задерживать машину.
Кадет Биглер, который тоже чувствовал крайнюю потребность, решил про себя, что
скорее наложит в штаны, чем упустит прекрасный случай осрамить подпоручика Дуба.
До Золтанца подпоручик Дуб ещё два раза останавливал машину и на последней
остановке угрюмо буркнул:
— На обед мне подали бигос по-польски. Из батальона пошлю телеграфную жалобу в
бригаду. Испорченная кислая капуста и негодная к употреблению свинина. Дерзость поваров
переходит всякие границы. Кто меня ещё не знает, тот узнает.
— Фельдмаршал Ностиц-Ринек, цвет запасной кавалерии, — ответил на это Биглер, —
издал сочинение «Was schadet clem Magen im Kriege», 305 в котором он вообще не
рекомендует есть свинину во время военных тягот и лишений. Всякая неумеренность в
походе вредна.
Подпоручик Дуб не произнёс ни слова, только подумал про себя: «Я тебе покажу
учёность, мальчишка», — а потом, поразмыслив, задал Биглеру глупейший вопрос:
— Итак, кадет Биглер, вы думаете, что офицер, по отношению к которому вы должны
вести себя как подчинённый, неумеренно ест? Не собирались ли вы, кадет Биглер, сказать,
что я обожрался? Благодарю за грубость. Будьте уверены, я с вами рассчитаюсь, вы меня ещё
не знаете, но когда меня узнаете, вспомните подпоручика Дуба.
На последнем слове он чуть было не прикусил себе язык, так как в это время они
перелетели через вымоину.
Кадет Биглер опять промолчал, что снова оскорбило подпоручика Дуба, и он грубо
спросил:
— Послушайте, кадет Биглер, я думаю, вас учили отвечать на вопросы своего
начальника?
— Конечно, — сказал кадет Биглер, — есть такое место в уставе. Но прежде всего
следует разобраться в наших взаимоотношениях. Насколько мне известно, я ещё никуда не
прикомандирован, так что вопрос о моём непосредственном подчинении вам, господин
подпоручик, совершенно отпадает. Однако самым важным является то, что в офицерских
кругах на вопросы начальников подчинённый обязан отвечать лишь по служебным делам.
Поскольку мы здесь сидим вдвоём в автомобиле, мы не представляем собой никакой боевой
единицы, принимающей участие в определённой военной операции, между нами нет никаких
служебных отношений. Мы оба направляемся к своим подразделениям, и ответ на ваш
вопрос, собирался ли я сказать, что вы, господин подпоручик, обожрались, ни в коем случае
не явился бы служебным высказыванием.
— Вы кончили? — заорал на него подпоручик Дуб. — Вы…
— Да, — заявил твёрдо кадет Биглер, — не забывайте, господин подпоручик, что нас

305 «Что вредит желудку на войне» (нем.)