Page 32 - Весенние перевертыши

— Не любит же, виновата.
— А можно любить, если не любится, Минька? Это все равно — пей воду, когда не
пьется.
— Так мамка хорошая, Дюшка?
— Да.
— И папка хороший?
— Да.
— Как же так, Дюшка: мамка хорошая, папка хороший, а дома плохо, хоть беги?
Дюшка растерялся: случается ли, что хорошие люди творят плохое? Было бы куда
проще найти виновника.
Выскочивший провожать Минька убито топтался перед Дюшкой. Блуждали в воздухе
беспокойные запахи. Неказистый, смиренный тополек — главный бунтарь средь
беспокойных.

16

«Одному ученому нужно было узнать, сколько в пруду рыб. Для этого он забросил сеть
и поймал тридцать штук. Каждую рыбу он окольцевал и выпустил обратно. На другой день
он снова забросил сеть и вытащил сорок рыб, на двух из которых оказались кольца. И
ученый вычислил, сколько приблизительно рыб в пруду. Как он это сделал?»
Вася–в–кубе время от времени проводил «урок одной задачки» вместо контрольной. В
такие дни он был строг, немногословен, важен — он ждал победителя. И уж этого
победителя Вася–в–кубе заносил в отдельную книгу, хвалил где только мог:
«Проницательного ума. Незаурядных способностей. Надежда школы».
Дюшка же победителем стать не мечтал — выше тройки никогда не хватал по
математике. Но в последнее время он научился решать задачки. Каждая задача —
нераскрытая тайна. Тайна и здесь…
Гуляют в пруду рыбы. Да разве можно их пересчитать? Руками не перещупаешь —
мол, раз, два, три, четыре… Ин–те–рес–но!
Дюшка по привычке записал: «Сколько рыб в пруду = X». Икс тайны не раскрывал, и
Дюшка сразу забыл его.
С первого же раза ученый вытащил тридцать рыбин. Ничего улов, значит, водится в
пруду рыбка.
Тридцать рыб гуляют в пруду с кольцами на хвостах. Две из них — только две! —
вытащил ученый среди сорока. Есть в пруду рыбка, есть. Маловато вытащено с кольцами. Во
сколько же раз больше неокольцованных? Сорок, а среди них всего две. Да ясно же — в
двадцать раз!.. Ха! И это называется трудная задача! Тридцать окольцованных помножить…
Но икс? При чем тут он? Куда бы его приспособить?
Все это как–то очень быстро пронеслось в Дюшкиной голове — за каких–нибудь пять
минут. Вася–в–кубе не успел еще стряхнуть с себя мел, не успел опуститься на стул.
— Чего тебе, Тягунов? — кисленько спросил он, увидев Дюшку, тянувшего руку.
Конечно же, он подумал, что Тягунову приспичило выйти из класса — самое время
подальше от задачи.
— Я решил.
Грозные брови Васи–в–кубе поползли к лысине, а класс притих.
— Покажи! — Приказ недобрым голосом.
Показывать Дюшке было нечего, в тетради после условия задачи стояла только одна
запись: «Сколько рыб в ПРУДУ = Х». И непонятно, к чему этот икс нужен?
— Я в уме решил, Василий Васильевич.
— Час от часу не легче, — проворчал Вася–в–кубе и снова кисленьким голосом: — Что
ж, Федор Тягунов, выйди к доске, послушаем твое решение.
Дюшка сам оробел от своей дерзости, однако вышел, встал, как положено, лицом к