Page 34 - Вино из одуванчиков
P. 34

Косилка звонко стрекотала, из-под ножей брызгали головки клевера, редкие

               золотые  искры  уцелевших  после  сбора  одуванчиков,  муравьи,  палочки,
               камешки,  остатки  прошлогоднего  празднования  Четвертого  июля  —
               обгорелые  шутихи  и  кусочки  трута,  но  главное  —  за  ней  стлался
               прохладный,  чистый  поток  сочной  зеленой  травы.  Дедушке  уже
               представлялось, как она щекочет его ноги, охлаждает разгоряченное лицо,
               наполняет ноздри извечным ароматом вновь родившегося лета и обещает:
               да, мы все — ВСЕ! — проживем еще целый год.
                     Великое  чудо  —  косилка,  говорил  себе  дедушка.  Какой  это  дурак
               выдумал, что новый год начинается первого января? Надо было поставить
               дозорных  караулить  рост  травы  на  миллионах  лужаек  Иллинойса,  Огайо
               или Айовы — и как заметят, что она созрела для сенокоса, в то самое утро
               вместо  фейерверков,  фанфар  и  криков  пусть  начинается  великая  бурная
               симфония  косилок,  срезающих  свежие  травы  на  необъятных  луговых
               просторах.  В  тот  единственный  день  в  году,  который  по-настоящему
               знаменует собой начало, людям надо бы бросать друг в друга не конфетти и
               не серпантин, а пригоршни свежескошенной травы.
                     Дедушка хмыкнул — что-то уж больно долгую философию развел! —

               встал, подошел к окну и высунулся в ласковый солнечный свет. Так и есть:
               Форестер, новый жилец, молодой газетчик, как раз заканчивает ряд.
                     — Доброе утро, мистер Сполдинг!
                     — Так  ее, хорошенько, Билл!  — с  жаром крикнул  дедушка и  вскоре
               уже  сидел  внизу  и  уплетал  приготовленный  бабушкой  завтрак;  широкое
               окно было раскрыто, и жужжанье косилки словно подпевало завтраку.
                     —  От  этой  косилки  на  душе  становится  спокойнее,  —  заметил
               дедушка. — Ты только послушай!
                     —  Теперь  уж  недолго  нам  ее  слушать,  —  отозвалась  бабушка  и
               поставила  на  стол  горку  пшеничных  лепешек.  —  Билл  Форестер  посеет
               сегодня новый сорт травы, ее не надо будет косить. Не помню, как там она
               называется, но она как вырастет, сколько нужно, так сама и остановится и

               больше не растет.
                     Дедушка с изумлением уставился на жену.
                     — Довольно глупая шутка, — сказал он наконец.
                     — Иди посмотри сам. Билл Форестер говорит, это земле на пользу, —
               сказала бабушка. — Он уже привез новые семена, они сложены за домом в
               маленьких корзинках. Нужно в разных местах вырыть ямки и засыпать туда
               семена.  К  концу  года  новая  трава  убьет  всю  старую,  и  тогда  можешь
               продавать свою косилку, она тебе больше не понадобится.
                     Дедушка сорвался со стула и мигом выскочил во двор. Билл Форестер
   29   30   31   32   33   34   35   36   37   38   39