Page 70 - Отец Горио

— Карета барона готова? — спросила она у своего лакея.
— Да, сударыня.
— В ней поеду я. За бароном пошлете мой экипаж. Обед к семи часам.
— Ну, едемте, — приказала она Эжену.
Студенту казалось сном, что он сидит в карете самого де Нусингена и рядом с этой
женщиной.
В Пале-Рояль, к Французскому театру, — приказала она кучеру.
По дороге, видимо волнуясь, она отказывалась отвечать на все расспросы Растиньяка, не
знавшего, что думать об этом молчаливом, упорном, сосредоточенном сопротивлении.
«Один миг — и она ускользнула от меня», — подумал Растиньяк.
Карета остановилась, баронесса взглядом прекратила его безрассудные излияния, когда
он чересчур увлекся.
— Вы очень меня любите? — спросила она.
— Да, — ответил он, скрывая нараставшую тревогу.
— Чего бы я ни потребовала от вас, вы не станете плохо думать обо мне?
— Нет.
— Готовы ли вы мне повиноваться?
— Слепо.
— Вы бывали когда-нибудь в игорном доме? — спросила она дрогнувшим голосом.
— Никогда.
— О, я могу вздохнуть свободно. Вам повезет. Вот мой кошелек, — сказала она. —
Берите! В нем сто франков — все, чем располагает счастливая женщина. Зайдите в
какой-нибудь игорный дом; где они помещаются, не знаю, но мне известно, что они есть в
Пале-Рояле. Рискните этими ста франками в рулетку: или проиграйте все, или принесите мне
шесть тысяч франков. Когда вернетесь, я расскажу вам, какое у меня горе.
— Черт меня побери, если я понимаю, что мне надо делать, но я вам повинуюсь, —
ответил он радостно, подумав: «Она компрометирует себя при моем соучастии и не сможет
мне отказать ни в чем».
Эжен берет красивый кошелек и, расспросив какого-то торговца готовым платьем,
бежит к подъезду N 9, в ближайший игорный дом. Он поднимается по лестнице, сдает шляпу,
входит и спрашивает, где рулетка. Завсегдатаи удивлены, а один из лакеев подводит его к
длинному столу. Эжен, окруженный зрителями, спрашивает, нимало не стесняясь, куда
поставить свою ставку.
— Если положить луидор на одно из тридцати шести вот этих чисел и номер выйдет, вы
получите тридцать шесть луидоров, — сказал Эжену какой-то почтенный седой человек.
Растиньяк кидает все сто франков на число своих лет — двадцать один. Не успевает он
опомниться, как раздается крик изумления. Он выиграл, сам не зная как.
— Снимите ваши деньги, — сказал ему седой человек, — два раза подряд выиграть
таким способом нельзя.
Старик подал ему гребок, Эжен подгреб к себе три тысячи шестьсот франков и,
попрежнему не смысля ничего в игре, поставил их на красное. Видя, что он еще играет, все
смотрят на него с завистью. Колесо крутится, он снова в выигрыше, и банкомет кидает ему
еще три тысячи шестьсот франков.
— У вас семь тысяч двести франков, — сказал ему на ухо старик. — Мой совет вам —
уходите: поверьте мне, красное уже выходило восемь раз. Если вы милосердны,
отблагодарите за добрый совет и дайте что-нибудь на бедность бывшему наполеоновскому
префекту, который впал в крайнюю нужду.
Эжен в растерянности позволяет седому человеку взять десять луидоров и сходит вниз с
семью тысячами франков, так и не поняв, в чем суть игры, но ошеломленный своим счастьем.
— Вот возьмите! Теперь куда вы повезете меня? — сказал он, передав г-же де Нусинген
семь тысяч, когда захлопнулась дверца кареты.
Дельфина обнимает его с безумной силой и целует крепко, но без всякой страсти.