Page 90 - Когда я буду морем. Виктория Ц.

— Не японцы отняли у моей семьи рис, это сделал я
сам. Не кынтанбеги обрекли мою семью на голодную
зиму, а я.
Он двинулся по пустынной улице, волоча ноги, слов-
но скованные тяжелыми кандалами. С каждым шагом
все сильнее сникали натруженные плечи, с каждым
шагом все ниже клонилась к земле непокрытая голова.
Снег валил с неба крупными хлопьями, убеляя черные
волосы.
Как ты длинна, моя дорога. Как ты тяжела, моя мера.

Вечерний гость
Темнота и тихий звон в ушах. Тяжелые веки лежат в
глазницах, словно обточенная морем серая галька. Жи-
вот свернулся в клубок и прилип к позвоночнику. Ок
Суль поворачивается на бок, медленно поднимается и
ждет, когда перестанет кружиться голова. Осторожно,
по одной вытягивает ноги, разглядывает свои острые
коленки и проступающие сквозь тонкую кожу синие
вены. Она спит в шерстяных носках, чтобы было теплее,
но, проснувшись, чувствует ледяной холод во всем теле.
Ок Суль осторожно садится на корточки и медленно
поднимается с циновки.
Сан Иль сидит у печи, ворошит золу, растапливает
печь. Ок Суль, стараясь не шататься, идет по неровно-
му полу к умывальнику. Холодная вода, освежая, льется
тонкой струйкой. Ок Суль поднимает руки, закалывает
волосы в тугой узел. Качнувшись, опирается о желез-
ный край раковины и отвечает на немой вопрос в глазах
мужа:
— Что-то голова закружилась. Ничего, сейчас прой-
дет.
Муж поддерживает ее за плечо, усаживает на ска-
мейку у печки. Из бака, стоящего на печи, зачерпывает

88