Page 144 - И жили люди на краю

141
задушить моряков.
«Эх, на кулак ба! – со вздохом подумал Пётр. – Меня
кулаком не ушибли ба, а я их кучу навалил!..»
Вжикнула пуля – руку выше локтя обожгла сильная боль.
Глянул – рукав бушлата словно ножом распорот. Вот как
пули-то, оказывается, летают? Так и через грудь могут. Господи,
чего только не выдумали для убийства человека! Пётр стрельнул
в ближнего японца, и тот, сделав три шага вперед, остановился
так, будто хотел срыгнуть. В кого ещё стрелять, Пётр не знал –
десять или двенадцать солдат разом шли на него. Правда, не
только на него, но и на Игната, который лежал с той стороны
берёзы.
– Вишь, скоко их? – сказал Пётр. – Неужто держава ихная
большая?
– А нам чего?.. когда хана!
Японцы были уже рядом; не целясь, разрядили винтовки –
пули сбили с дерева куски коры, одна ушла в землю перед
Петром. Теперь солдаты шли, сближаясь, и штыки их винтовок
как бы сходились в пучок.
«Вздернут, как траву на вилы», – мелькнула мысль, а в
следующую секунду, ощущая, как тело покрывается холодным
потом, он вспомнил Лушу. Вспомнил и обреченно пожалел, что
нет крыльев. Превратился бы хоть в воробья. Метнулся бы
отсюда изо всех сил и упал бы к её ногам. Но нельзя стать ни
воробьем, ни мухой навозной. Мертвецом тут рухнет. И никто
землёй не засыплет.
Душераздирающие вопли на японском и русском языках,
стрельба, плач, – всё это и приближающиеся солдаты привели
Петра в до того отчаянно-безумное состояние, что он взял
винтовку за ствол и, поднявшись во весь свой большой рост,
пошёл с нею на врага, как с дубиной. Японцы на мгновение
опешили, словно их не обучали, как в таком случае действовать.