Page 435 - И жили люди на краю

432
жители уцелевших хибар и зеваки разошлись. Солдаты стояли
вокруг двух японских парней; один с разбитым, словно
сплющенным, носом и тёмным синяком под глазом поглядывал
исподлобья с кипучей ненавистью, второй лежал – у него была
прострелена нога выше колена, и он временами сквозь зубы
издавал нутряной животный рёв. Увидев губернатора, солдаты
расступились. Такаги подошёл близко к парням и заговорил с
мягкой укоризной.
– О чём он? – спросил Василия Катков.
– Он спросил, зачем они это сделали, ради чего губят свои
молодые жизни?
– И что они отвечают?
– Раненый хочет, чтоб его пристрелили, а этот дерзит.
Заявил, что сидящий в навозе вони не чувствует.
Катков распорядился, чтобы задержанных отвели в
контрразведку, и вошёл в здание; на этот раз он не разулся,
попросил тазик с водой. Умывался, шумно фыркая от
удовольствия, – японские девушки смотрели на него
смешливыми глазами. Затем степенно-услужливо подали завтрак
из шести блюд. Во всех плавных движениях; тёплых взглядах,
очаровательных улыбках девушек было столько спокойствия,
что если Катков не находился бы здесь ночь напролёт, то, наверное,
не поверил бы ни в пожар, ни в двух японских парней, которые, быть
может, его и устроили.
«Артисты, чёрт дери!.. – с закипающим глухим раздражением
подумал начальник гражданского управления. – Вполне возможно,
наши красотки связаны с теми париями. И если те не пристрелили, то
эти отравят с дьявольской любезностью, – он отодвинул от себя
тарелку с супом из каких-то водорослей. – Вот вражины, неймётся
им... Никак не успокоятся».
– Вася, – обратился к переводчику. – Принеси-ка колбасы и
хлеба.