Page 644 - И жили люди на краю

641
разной высоты. Впритык с учительским стоял высокий
тёмно-жёлтый, за ним сидели два упитанных пацана; один, как
узнал Игорь на перемене, был сыном генерала, другой
– полковника. Генеральского сына, Толика, привозили на додже;
сержант, вероятно, папин ординарец, входил вместе с Толиком в
школу, неся портфель. Раздевшись и причесав смолистые
волосы, Толик забирал у сержанта портфель и говорил
писклявым голосом: «Кру-угом! Иди!» Эти два пацана
держались обособленно, как бы подчёркивали свою
исключительность, даже на жёлтый стол никто не мог посягнуть
– они объявили его своим.
Из-за столов, между прочим, каждое утро разгорались
споры, порой возникали и потасовки. После третьеклассников,
среди которых был Игорь, во вторую смену учились ребята
постарше. Заходя в класс, они начинали расстанавливать столы
по своему усмотрению, а точнее говоря, сильный забирал
понравившийся стол. И так было во всех классах. Учителя
пытались навести порядок: вместе с учениками ставили столы
так как надо: самые высокие назад, к стене. Тратили на это
половину урока. И требовали: «Вот так пусть и стоят!» Однако на
следующий же день – прежняя картина. Случалось, что ребята
переносили столы из класса в класс.
В ветреные дни от больших высоких окон тянуло холодом,
девчонки, мальчишки и учительница сидели в пальто, и шапку
можно было надеть; в «непроливашках» густели чернила и на
кончике «лягушки» пера, которым любил писать Славка
Матюхин, поблескивали льдистые кристаллики.
– Пересядь ближе к печке, – говорила ему учительница.
– Ну-у... А что, разве нельзя закаляться? – спрашивал он.
И дёргал носом.
Железная печка была огромной, как труба парохода.
И чёрно-блестящей – это её спинами натирали на переменах