Page 639 - И жили люди на краю

636
гуляй, захочешь – пойдёшь на охоту. У меня жить будешь.
Собирайся.
Конечно, рассуждения Айсыке были наивны. Но Моэдо
ушёл из дома. Писать он там, в селении айну, не начал – душа
болела, а рыбачил много. И на охоту ходил; приволок четыре
нерпы, напомнив Айсыке старое изречение: летом айну едят
только рыбу, а зимою – мясо. Когда женщины собирали
корневища лилий, то бродя по опушкам лесов, то углубляясь в
тайгу, а мужчины сперва не знали, чем заняться, а потом взялись
чинить сети, Моэдо уходил по берегу на юг, где со скалы
приноровился вытаскивать королевских крабов. Глубина была
небольшая – в ясный день солнечные лучи пронизывали воду до
дна, и оттуда бледно-розовым пятном высвечивал панцирь краба.
Моэдо опускал перед крабом тухловатую навагу, обвязанную
бечёвкой. Краб одной клешнёй крепко зажимал добычу, а второй
отщипывал от неё кусочки и тащил в рот. Моэдо, чтобы не
перебить крабу аппетит, осторожно отделял его от дна вместе с
навагой, а затем уж быстро-быстро перебирал бечёвку, пока краб
не разжал клешню. Не всегда удавалось вытащить десятиногого
– часто от самой поверхности воды он плавно опускался назад, в
свою холодную глубь. Но если из пяти-шести попыток одна
оканчивалась удачно, Моэдо повеселевшим взглядом скользил
по пикам голого леса, по мокрым, в ручейках, откосам сопок, по
морю в мелких буграх волн.
В конце же месяца, в который густыми косяками шла
корюшка и все мужчины ловили её каждодневно и помногу, в
селение прибыли русские: один в гражданском, с обтёрханным
портфелем, другой в форме, с наганом на боку – милиционер,
третий тоже в форме, но без погон, – переводчик.
Жене Айсыке, Джусаумме, они не приглянулись. Она
сказала, что посмотрела на них и отвернулась. Очень важные,
безулыбчивые и до того длинные, что сильный ветер, наверное,