Page 847 - И жили люди на краю

844
глаза, упрекая себя: «Совсем размяк, как навоз в воде. Что уж
мерещится? В самый раз выпить бы».
Когда он снова глянул на океан, ему показалось, что
горизонт всей своей ширью движется сюда, к острову.
– Чушь собачья! – выругался, недоумевая; теперь не страх,
а злость была в нём. И разозлился на самого себя. Творится с ним
что-то необъяснимое.
Донесся гул, похожий на далёкий гром; такой гром вскоре
распадается в раздольном поднебесье, но этот не затих,
наполнялся беспрерывной крепчающей силой. Надвигающийся
горизонт стал синевато-белым – его обливала мертвенным
светом луна.
Стоял Евграфов растерянный. То, с чего он не спускал глаз,
было нереальным. О таком явлении никогда ни от кого не
слышал. О миражах, случалось, читал. Может, перед ним
– мираж? Но почему гул? Будто к острову ползут сотни танков.
Внизу щёлкнул выстрел, за ним – второй, третий; стреляли
бегущие к сопке милиционеры. Хлестнули выстрелы и на
взгорье, у военных. И те и эти что-то кричали, но слова рвались в
пальбе. И вот Вадим увидел, как по проулкам, по улицам в
гибельной панике бегут женщины в нижних рубашках, мужчины
в кальсонах – у многих на руках дети; два подростка, босые, в
трусах и майках, тащили за собою старуху. Евграфов услышал:
– Вода идёт! Спасайтесь! Вода идёт!..
Это орал на пределе голоса начальник милиции.
И сразу – дикий вопль, полоснувший душу будто ножом:
– О-остров то-онет!..
Вадим поднял голову – ясно обозначилась водяная гора, вся
в лунном блескучем свете. Чувствовал же, чувствовал:
надвинется беда. И вот она, когда уж отеплился надеждою, что
стихия улеглась. Нет, не беда это – смертью пахнет. Показалось:
остров действительно опустился и продолжает оседать в бездну.