Page 212 - Возле моря

что их семья долго во многом нуждалась. И только после войны
отцу удалось взять какой-то кредит и приобрести промыслы.
Четыре лета он жил здесь один. Потом приехал и сказал, что
рассчитался с долгами, построил дом и надо в него переезжать на
лето – наступило время, когда они с мамой станут жить богато.
– А вы?
– У меня всё есть, – проговорила Отохимэ, опустив глаза и
обходя лужицу. – Я в гостях. Чтоб отец не скучал, хотя он це-
лыми днями пропадает на промыслах. – Она немного помолчала
и добавила: – Я бы тут пожила. Люблю смотреть, как ловят рыбу.
– Так и живите. Что мешает?
Она не ответила. Улыбнулась и произнесла:
– У нас там сакура цветёт, а здесь весна северная, ещё не
везде снег растаял, травка только пробивается, деревья и кусты –
голые, но в них, видите, как бы колышется лёгкий-лёгкий зелё-
ный туманец.
– Весною всегда так, – подхватил Ульян. – Смотришь на
тайгу, и кажется, стоит она в зеленоватом воздухе.
Тропинка круто свернула, а за берёзой метнулась в обрат-
ную сторону.
– Интересно, – сказал Ульян. – Маленький двор, а вроде
можно заблудиться. Почему так понапутано?
– Есть поверье: злые духи ходят только прямо. Так вот,
чтобы не нашли они нас, все тропинки искривлены. – Отохимэ
снизу вверх бросила быстрый хитроватый взгляд и снова поту-
пилась.
А Ульян подумал: «И в домах то же. Ширмы, ширмы.
Выйдешь, а их по-иному раздвинут. Вернёшься – и жену не
найдёшь».
Отохимэ остановилась возле тисов, невысоких, с коря-
во-прочными стволами; узкие игольчатые листья торчали жёст-
ко, налитые тёмной зеленью.
Ульяну почему-то не нравились эти деревья, а сейчас про-
сто неприятно было смотреть на их красновато-запёкшуюся кору.
Он хотел ступить дальше, да заметил, как восторженны глаза
Отохимэ.

210