Page 373 - Возле моря

злодеяние Вада, тот самый, который работал в гимназии.
– В полицию зайдите, – попросил он. – Или позвоните.
Пусть змею эту поймают.
Нагаока, въезжая в хозяйство русского, не представлял, как
сообщит Урьяно о смерти его сына – язык обсыхал, словно рыба
на песке.
У первого мостка он сполз с коня, снял детей. А что теперь?
Всем вместе пойти к дому или ему одному? Он медлил – подтя-
нул младшему сыну штаны, старшему дал поводья. Что ещё? Ещё
седло на коне поправил.
А к нему уже шёл Ульян. Взгляд его издали встревоженно
спрашивал: что там?
– Вада исчез, – шершаво шевельнул языком Нагаока.
– Работать расхотел, что ли? Стёпка где?
– Вчера вечером мы легли спать...
– Стёпка где? – вскрикнул Ульян взбудораженно, подступая
к Нагаоке. – Стёпка... с ним ушёл?
Дети заплакали, прижимаясь к отцу.
– Вада его чем-то ударил. Я не могу, Урьяно... Прости. Тебе
надо ехать туда.
– Он жив? – смятенно забегали глаза Ульяна. – Стёпо!.. –
голос его сорвался, хлюпнуло в горле.
По дороге мимо пади пронеслись верховые полицейские...

Тело Стёпы привезли в полдень на телеге. Ульян, окаме-
нело отяжелевший и не верящий, ни в какую не верящий, что
сына не стало, со срывисто-бьющимся сердцем сидел у мостка,
следя, как повозка медленно тащится к дому.
Полицейские подняли Ульяна и с трудом повели.
– Поймайте, – выдавил он. – Дайте удушить этого урода.
Приходили знакомые и незнакомые, стояли у крыльца, о
чём-то тихо говорили; в доме в большой комнате, где на диване
лежал покойник, рыдали Симико, Мидзуя и внуки. Ульян сидел у
окна, кадил махоркою, скручивая цигарку за цигаркой, и, каза-
лось, никого не видел и не слышал – в нём всё застыло, лицо
сделалось землистым, морщины на лбу и на скулах темнели, как

371