Page 70 - Виктория Цой - Когда я буду морем

куда ни кинь взгляд, шевелился живой человеческий
ковер.
На завтрак поели сухих лепешек, запили водой. Сан
Иль увязал в тюк одеяло, и, осторожно обходя лежащих
вповалку людей, они зашагали к повозке.
Выйдя на дорогу, Ок Суль ахнула. Все окрестные соп-
ки, крыши домов, всякая мало-мальская высота была
занята людьми, всматривающимися в серые волны,
мерно накатывающие из залива. Историки скажут, что
в те дни в Одомари скопилось около двадцати тысяч че-
ловек.
Вскоре из-за горизонта показался корабль, и толпа
ринулась на пирс. Люди смели оцепление, и у шаткого
мостка, перекинутого между берегом и бортом, завол-
новалось яростное людское море. Тюки валились в воду,
матери из последних сил поднимали над головами
младенцев, мужчины не жалели кулаков, прорываясь к
хлипкому настилу между причалом и судном.
Под надсадный вой сирены матросы ударами батогов
отогнали последних смельчаков и откинули узкий трап.
Сан Иль заскрипел зубами в отчаянии и проклял соб-
ственную нерасторопность. Ему бы отшвырнуть рядом
стоящих людей и силой пробить дорогу, но он лишь
бессмысленно суетился в толпе, заслоняя телом жену и
детей.
Тяжело груженный корабль медленно отчалил от бе-
рега. Судно было уже на середине залива, когда море у
правого борта внезапно вскипело бурунами, водная тол-
ща гневно вздыбилась и обрушилась на палубу, сметая
и вышвыривая людей, словно надоедливых муравьев.
Первая бомба проделала пробоину в обшивке. Еще удар
— и корабль начал тонуть.
Крики ужаса огласили Одомари. Оцепенев, стояли
недвижно мужчины, обезумевшие женщины рвали во-
лосы и катались по земле.

68