Page 167 - Мартин Иден

явиться в такой потрепанной одежде к Морзам нечего было и думать…
Он все писал без роздыха, в упоении, почти потеряв надежду. Ему
стало казаться, что и вторая битва проиграна, и придется идти служить.
Тогда все будут довольны– бакалейщик, сестра, Руфь и даже Мария,
которой он уже месяц должен за квартиру. За прокат машинки не плачено
два месяца, и агентство требует либо денег, либо машинку. В отчаянии,
почти готовый сдаться, заключить перемирие с судьбой, пока не соберется

с силами для новой битвы, он решил держать экзамены на
железнодорожного почтового служащего. К своему удивлению, он прошел
первым. Место было обеспечено, но когда откроется вакансия, этого не
знал никто.
И как раз теперь, когда положение стало хуже некуда, редакционная
машина, всегда работавшая как часы, дала сбой. Выскочил, видно, винтик
или смазка пересохла, а только однажды утром почтальон принес Мартину
небольшой тонкий конверт. В левом верхнем углу стоял адрес редакции и
название – «Трансконтинентальный ежемесячник». Сердце у него екнуло,
он вдруг ощутил слабость, в глазах потемнело, странно задрожали коленки.
Спотыкаясь, добрел он до своей комнаты, опустился на кровать, так и не
распечатав конверт, и тут понял, как люди падают замертво, получив
счастливое известие.
Конечно же, это счастливое известие. Рукописи в таком конвертике
нет, значит, она принята к печати. Мартин помнил, какой рассказ посылал в

«Трансконтинентальный ежемесячник». «Колокольный звон», один из
«страшных рассказов», и в нем целых пять тысяч слов. А раз
первоклассные журналы платят по одобрении, значит, в конверте чек. Два
цента за слово– двадцать долларов за тысячу: чек должен быть на сто
долларов. Сотня долларов! Вскрывая конверт, он мигом припомнил все
свои долги: три доллара восемьдесят пять центов бакалейщику, мяснику
ровно четыре, булочнику два, в зеленную пять, итого четырнадцать
восемьдесят пять. Потом два пятьдесят за квартиру и еще два пятьдесят за
месяц вперед, за два месяца за машинку– восемь долларов и еще за месяц
вперед – четыре, итого тридцать один доллар восемьдесят пять центов. И
наконец, по закладным плюс проценты ростовщику – часы пять с
половиной долларов, пальто пять с половиной, велосипед семь долларов
семьдесят пять центов, костюм пять с половиной (шестьдесят процентов

ростовщику, но не все ли равно?)– общий итог пятьдесят шесть долларов
десять центов. Он прямо видел эту сумму– сто долларов, – словно она была
написана в воздухе огненными цифрами, и даже если вычесть все долги, он
все равно богач: в кармане сорок три доллара девяносто центов. Да притом