Page 316 - Мартин Иден

взволновала. Только умом понимает он, как это блистательно, великолепно.
Ему бы загореться, а он холодно оценивает ее. Сердце молчит. И нет ни
тени желания. Опять вспомнились слова Лиззи.
– Я болен, очень болен, – Мартин безнадежно покачал головой. –
Только теперь и понял, как я болен. Что-то ушло из меня. Я никогда не
боялся жизни, но у меня и в мыслях не было, что я могу ею пресытиться. А
теперь я сыт по горло и ничего больше не хочу. Если бы я еще мог чего-то

хотеть, я сейчас пожелал бы тебя. Сама видишь, как я болен!
Мартин откинул голову и закрыл глаза; и как плачущий, ребенок
забывает о своем горе, заглядевшись на солнечный свет, проникший сквозь
мокрые от слез ресницы, так и Мартин забыл о своей болезни, о Руфи, обо
всем, глядя, как сквозь густую массу зелени пробивается жаркий
солнечный свет и слепящими лучами льется, под опущенные веки. Она не
приносит покоя, эта зеленая листва. Слишком резок, слишком ярок
солнечный свет. Смотреть больно, а он все смотрит, сам не зная почему.
Он очнулся от стука дверной ручки. Руфь стояла у двери.
– Как мне отсюда выйти? – спросила она со слезами в голосе. – Я
боюсь.
– Ох, прости, – Мартин вскочил. – Видишь, я сам не свой. Я и забыл,
что ты здесь. – Он прижал руку ко лбу. – Понимаешь, я не в себе. Сейчас
провожу тебя домой. Выйдем черным ходом. Никто нас не увидит. Опусти
вуаль, и все обойдется.
Крепко держа его под руку, шла она по тускло освещенным коридорам,

спускалась по узкой лестнице.
– Теперь я в безопасности, – сказала Руфь, едва они вышли на улицу, и
хотела отнять руку.
– Нет-нет, я провожу тебя до дому, – отозвался Мартин.
– Нет, пожалуйста, не надо, – возразила она. – Это совершенно
лишнее.
Опять она попыталась высвободить руку. Мартина взяло любопытство.
Сейчас когда ничто ей не грозит, она боится. Панически хочет отделаться
от него. Но ведь теперь ей бояться нечего, должно быть, это просто нервы.
И Мартин удержал ее руку и пошел вместе с ней. Они прошли с
полквартала, и вдруг впереди какой-то человек в длинном пальто отпрянул
в подъезд. Проходя мимо, Мартин мельком заглянул в подъезд и, несмотря

на поднятый воротник, узнал брата Руфи, Нормана.
По дороге Мартин и Руфь почти не разговаривали. Она была оглушена
случившимся. Он – равнодушен. Он упомянул, что уезжает, возвращается в
Южные моря, а она попросила прощенья за то, что пришла. Вот и все