Page 70 - Обыкновенная история

квартиру и напомнить хозяину, чтоб он переделал два замка у дверей да ставню в
Наденькиной спальне. Он обещал – забудет, того гляди. Они все таковы: им лишь бы
денежки взять.
Адуев стал прощаться.
– Смотрите же, ненадолго! – сказала Марья Михайловна.
Наденька молчала.
Он уж подошел к дверям и обернулся к ней. Она сделала три шага к нему. Сердце у
него встрепенулось.
«Наконец!» – подумал он.
– Вы будете к нам завтра? – спросила она холодно, но глаза ее устремились на него с
жадным любопытством.
– Не знаю; а что?
– Так, спрашиваю; будете ли?
– А вам бы хотелось?
– Будете вы завтра к нам? – повторила она тем же холодным тоном, но с
бо́льшим нетерпением.
– Нет! – отвечал он с досадой.
– А послезавтра?
– Нет; я не буду целую неделю, может быть две… долго!.. – И он устремил на нее
испытующий взгляд, стараясь прочесть в ее глазах, какое впечатление произведет этот ответ.
Она молчала, но глаза ее в одно мгновение с его ответом опустились вниз, и что было в
них? отуманила ли их грусть, или блеснула в них молния радости, – ничего нельзя было
прочесть на этом мраморном, прекрасном лице.
Александр стиснул шляпу в руке и пошел вон.
– Не забудьте потереть грудь оподельдоком! – кричала вслед Марья Михайловна. И вот
Александру опять задача – разбирать, к чему был сделан Наденькою вопрос? что в нем
заключалось: желание или боязнь видеть его?
– О, какая мука! какая мука! – говорил он в отчаянии.
Не выдержал бедный Александр: приехал на третий день. Наденька была у решетки
сада, когда он подъезжал. Он уж было обрадовался, но только что он стал приближаться к
берегу, она, как будто не видя его, повернулась и, сделав несколько косвенных шагов по
дорожке, точно гуляет без цели, пошла домой.
Он застал ее с матерью. Там было человека два из города, соседка Марья Ивановна и
неизбежный граф. Мучения Александра были невыносимы. Опять прошел целый день в
пустых, ничтожных разговорах. Как надоели ему гости! Они говорили покойно о всяком
вздоре, рассуждали, шутили, смеялись.
«Смеются! – говорил Александр, – они могут смеяться, когда… Наденька…
переменилась ко мне! Им это ничего! Жалкие, пустые люди: всему радуются!»
Наденька ушла в сад; граф не пошел с ней. С некоторого времени и он и Наденька как
будто избегали друг друга при Александре. Он иногда застанет их в саду или в комнате
одних, но потом они разойдутся и при нем уже не сходятся более. Новое, страшное открытие
для Александра: знак, что они в заговоре.
Гости разошлись. Ушел и граф. Наденька этого не знала и не спешила домой. Адуев без
церемонии ушел от Марьи Михайловны в сад. Наденька стояла спиной к Александру,
держась рукой за решетку и опершись головой на руку, как в тот незабвенный вечер… Она
не видала и не слыхала его прихода.
Как билось у него сердце, когда он крался к ней на цыпочках. Дыхание у него замерло.
– Надежда Александровна! – едва слышно проговорил он в волнении.
Она вздрогнула, как будто подле нее выстрелили, обернулась и отступила от него на
шаг.
– Скажите, пожалуйста, что это там за дым? – заговорила она в смущении, с живостью
указывая на противоположную сторону реки, – пожар, что ли, или печка такая… на заводе?..