Page 116 - Война и мир 1 том

чем дорога русских от Кремса до Цнайма.
В ночь получения известия Кутузов послал четырехтысячный авангард Багратиона
направо горами с кремско-цнаймской дороги на венско-цнаймскую. Багратион должен был
пройти без отдыха этот переход, остановиться лицом к Вене и задом к Цнайму, и ежели бы
ему удалось предупредить французов, то он должен был задерживать их, сколько мог. Сам
же Кутузов со всеми тяжестями тронулся к Цнайму.
Пройдя с голодными, разутыми солдатами, без дороги, по горам, в бурную ночь сорок
пять верст, растеряв третью часть отсталыми, Багратион вышел в Голлабрун на
венско-цнаймскую дорогу несколькими часами прежде французов, подходивших к
Голлабруну из Вены. Кутузову надо было итти еще целые сутки с своими обозами, чтобы
достигнуть Цнайма, и потому, чтобы спасти армию, Багратион должен был с четырьмя
тысячами голодных, измученных солдат удерживать в продолжение суток всю
неприятельскую армию, встретившуюся с ним в Голлабруне, что было, очевидно,
невозможно. Но странная судьба сделала невозможное возможным. Успех того обмана,
который без боя отдал венский мост в руки французов, побудил Мюрата пытаться обмануть
так же и Кутузова. Мюрат, встретив слабый отряд Багратиона на цнаймской дороге, подумал,
что это была вся армия Кутузова. Чтобы несомненно раздавить эту армию, он поджидал
отставшие по дороге из Вены войска и с этою целью предложил перемирие на три дня, с
условием, чтобы те и другие войска не изменяли своих положений и не трогались с места.
Мюрат уверял, что уже идут переговоры о мире и что потому, избегая бесполезного
пролития крови, он предлагает перемирие. Австрийский генерал граф Ностиц, стоявший на
аванпостах, поверил словам парламентера Мюрата и отступил, открыв отряд Багратиона.
Другой парламентер поехал в русскую цепь объявить то же известие о мирных переговорах и
предложить перемирие русским войскам на три дня. Багратион отвечал, что он не может
принимать или не принимать перемирия, и с донесением о сделанном ему предложении
послал к Кутузову своего адъютанта.
Перемирие для Кутузова было единственным средством выиграть время, дать
отдохнуть измученному отряду Багратиона и пропустить обозы и тяжести (движение
которых было скрыто от французов), хотя один лишний переход до Цнайма. Предложение
перемирия давало единственную и неожиданную возможность спасти армию. Получив это
известие, Кутузов немедленно послал состоявшего при нем генерал-адъютанта
Винценгероде в неприятельский лагерь. Винценгероде должен был не только принять
перемирие, но и предложить условия капитуляции, а между тем Кутузов послал своих
адъютантов назад торопить сколь возможно движение обозов всей армии по
кремско-цнаймской дороге. Измученный, голодный отряд Багратиона один должен был,
прикрывая собой это движение обозов и всей армии, неподвижно оставаться перед
неприятелем в восемь раз сильнейшим.
Ожидания Кутузова сбылись как относительно того, что предложения капитуляции, ни
к чему не обязывающие, могли дать время пройти некоторой части обозов, так и
относительно того, что ошибка Мюрата должна была открыться очень скоро. Как только
Бонапарте, находившийся в Шенбрунне, в 25 верстах от Голлабруна, получил донесение
Мюрата и проект перемирия и капитуляции, он увидел обман и написал следующее письмо к
Мюрату:
Au prince Murat. Schoenbrunn, 25 brumaire en 1805 a huit heures du matin.
«II m'est impossible de trouver des termes pour vous exprimer mon mecontentement. Vous ne
commandez que mon avant-garde et vous n'avez pas le droit de faire d'armistice sans mon ordre.
Vous me faites perdre le fruit d'une campagne. Rompez l'armistice sur-le-champ et Mariechez a
l'ennemi. Vous lui ferez declarer,que le general qui a signe cette capitulation, n'avait pas le droit de
le faire, qu'il n'y a que l'Empereur de Russie qui ait ce droit.
«Toutes les fois cependant que l'Empereur de Russie ratifierait la dite convention, je la
ratifierai; mais ce n'est qu'une ruse.Mariechez, detruisez l'armee russe… vous etes en position de
prendre son bagage et son artiller.