Page 25 - Двенадцать стульев

— Неужели так много? — обрадованно спросил Воробьянинов.
— Не меньше. Только вы, дорогой товарищ из Парижа, плюньте на все это.
— Как плюнуть?
— Слюной, — ответил Остап, — как плевали до эпохи исторического материализма.
Ничего не выйдет.

— Как же так?
— А вот как. Сколько было стульев?

— Дюжина, Гостиный гарнитур.
— Давно, наверно, сгорел ваш гостиный гарнитур в печках.

Воробьянинов так испугался, что даже встал с места.
— Спокойно, спокойно. За дело берусь я. Заседание продолжается. Кстати, нам с вами
нужно заключить небольшой договорник.
Тяжело дышавший Ипполит Матвеевич кивком головы выразил свое согласие. Тогда Остап
Бендер начал вырабатывать условия.
— В случае реализации клада я, как непосредственный участник концессии и
технический руководитель дела, получаю шестьдесят процентов, а соцстрах можете за
меня не платить. Это мне все равно.
Ипполит Матвеевич посерел.

— Это грабеж среди бела дня.

— А сколько же вы думали мне предложить?
— Н-н-ну, пять процентов, ну, десять, наконец. Вы поймите, ведь это же пятнадцать
тысяч рублей!

— Больше вы ничего не хотите?

— Н-нет.
— А может быть, вы хотите, чтобы я работал даром, да еще дал вам ключ от квартиры, где
деньги лежат?

— В таком случае простите, — сказал Воробьянинов в нос. — У меня есть все основания
думать, что я и один справлюсь со своим делом.

— Ага! В таком случае, простите, — возразил великолепный Остап, — у меня есть не
меньше основания, как говорил Энди Таккер, предполагать, что и я один могу справиться
с вашим делом.

— Мошенник! — закричал Ипполит Матвеевич, задрожав. Остап был холоден.
— Слушайте, господин из Парижа, а знаете ли вы, что ваши брильянты почти что у меня
в кармане! И вы меня интересуете лишь постольку, поскольку я хочу обеспечить вашу
старость.

Тут только Ипполит Матвеевич понял, какие железные лапы схватили его за горло.
— Двадцать процентов, — сказал он угрюмо.

— И мои харчи? — насмешливо спросил Остап.
— Двадцать пять.

— И ключ от квартиры?
— Да ведь это тридцать семь с половиной тысяч!
— К чему такая точность? Ну, так и быть — пятьдесят процентов. Половина — ваша,