Page 233 - Три товарища

дома наклонялись, фонари стояли косо под дождем.
— Отто, ничего не выходит, — сказал я. — Еще врежусь во что-нибудь.

— Врезайся, — ответил он.
Я посмотрел на него. Его лицо было ясно, напряженно и спокойно. Он смотрел вперед на
мостовую. Я прижался к спинке сиденья и крепче ухватился за руль. Я сжал зубы и
сощурил глаза. Постепенно улица стала более отчетливой.

— Куда, Отто? — спросил я.
— Дальше. За город.

Мы проехали окраину и вскоре выбрались на шоссе.
— Включи большой свет, — сказал Кестер.

Ярко заблестел впереди серый бетон. Дождь почти перестал, но капли били мне в лицо,
как град. Ветер налетал тяжелыми порывами. Низко над лесом нависали рваные облака,
и сквозь них сочилось серебро. Хмельной туман, круживший мне голову, улетучился. Рев
мотора отдавался в руках, во всем теле. Я чувствовал всю мощь машины. Взрывы в
цилиндрах сотрясали тупой, оцепеневший мозг. Поршни молотками стучали в моей
крови. Я прибавил газу. Машина пулей неслась по шоссе.
— Быстрее, — сказал Кестер.

Засвистели покрышки. Гудя, пролетали мимо деревья и телеграфные столбы.
Прогрохотала какая-то деревня. Теперь я был совсем трезв.

— Больше газу, — сказал Кестер.
— Как же я его тогда удержу? Дорога мокрая.

— Сам сообразишь. Перед поворотами переключай на третью скорость и не сбавляй газ.
Мотор загремел еще сильней. Воздух бил мне в лицо. Я пригнулся за ветровым щитком.
И будто провалился в грохот двигателя, машина и тело слились в одном напряжении, в
одной высокой вибрации, я ощущал под ногами колеса, я ощущал бетон шоссе,
скорость… И вдруг, словно от толчка, все во мне встало на место. Ночь завывала и
свистела, вышибая из меня все постороннее, мои губы плотно сомкнулись, руки сжались,
как тиски, и я весь превратился в движение, в бешеную скорость, я был в беспамятстве и
в то же время предельно внимателен.

На каком-то повороте задние колеса машины занесло. Я несколько раз резко рванул
руль в противоположную сторону и снова дал газ. На мгновение устойчивость исчезла,
словно мы повисли в корзине воздушного шара, но потом колеса опять прочно сцепились
с полотном дороги.
— Хорошо, — сказал Кестер.

— Мокрые листья, — объяснил я. По телу пробежала теплая волна, и я почувствовал
облегчение, как это бывает всегда, когда проходит опасность.

Кестер кивнул.
— Осенью на лесных поворотах всегда такая чертовщина. Хочешь закурить?

— Да, — сказал я.
Мы остановились и закурили.

— Теперь можно повернуть обратно, — сказал Кестер.

Мы приехали в город, и я вышел из машины.
— Хорошо, что прокатились, Отто. Теперь я в норме.