Page 238 - Три товарища

— Жалость самый бесполезный предмет на свете, — сказал я раздраженно. — Она —
обратная сторона злорадства, да будет вам известно. Который час?

— Без четверти семь.
— В семь я хочу позвонить фрейлейн Хольман. Но так, чтобы никто не подслушивал. Это
возможно?
— Никого нет, кроме господина Джорджи. Фриду я отправила. Если хотите, можете
говорить из кухни. Длина шнура как раз позволяет дотянуть туда аппарат.
— Хорошо.

Я постучал к Джорджи. Мы с ним давно не виделись. Он сидел за письменным столом и
выглядел ужасно. Кругом валялась разорванная бумага.

— Здравствуй, Джорджи, — сказал я, — что ты делаешь?
— Занимаюсь инвентаризацией, — ответил он, стараясь улыбнуться. — Хорошее занятие
в сочельник.

Я поднял клочок бумаги. Это были конспекты лекций с химическими формулами.

— Зачем ты их рвешь? — спросил я.
— Нет больше смысла, Робби.

Его кожа казалась прозрачной. Уши были как восковые.
— Что ты сегодня ел? — спросил я.

Он махнул рукой.
— Неважно. Дело не в этом. Не в еде. Но я просто больше не могу. Надо бросать.

— Разве так трудно?
— Да.

— Джорджи, — спокойно сказал я, — посмотри-ка на меня. Неужели ты сомневаешься,
что и я в свое время хотел стать человеком, а не пианистом в этом б…ском кафе
«Интернациональ»?

Он теребил пальцы.

— Знаю, Робби. Но от этого мне не легче. Для меня учеба была всем. А теперь я понял,
что нет смысла. Что ни в чем нет смысла. Зачем же, собственно, жить?
Он был очень жалок, страшно подавлен, но я все-таки расхохотался.

— Маленький осел! — сказал я. — Открытие сделал! Думаешь, у тебя одного столько
грандиозной мудрости? Конечно, нет смысла. Мы и не живем ради какого-то смысл. Не
так это просто. Давай одевайся, пойдешь со мной в «Интернациональ». Отпразднуем
твое превращение в мужчину. До сих пор ты был школьником. Я зайду за тобой через
полчаса.

— Нет, — сказал он.
Он совсем скис.

— Нет, пойдем, — сказал я. — Сделай мне одолжение. Я не хотел бы быть сегодня один.

Он недоверчиво посмотрел на меня.
— Ну как хочешь, — ответил он безвольно. — В конце концов, не все ли равно.
— Ну вот видишь, — сказал я. — Для начала это совсем не плохой девиз.