Page 242 - Три товарища

шушукаться.
— Что у вас там? — спросил я.

— Для нас приготовлены подарки, — ответила Марион.
— Ах вот оно что.

Я прислонил голову к стойке и попытался представить себе, что теперь делает Пат. Я
видел холл санатория, пылающий камин и Пат, стоящую у подоконника с Хельгой
Гутман и еще какими-то людьми. Все это было так давно… Иногда я думал: проснусь в
одно прекрасное утро, и вдруг окажется, что все прошло, позабыто, исчезло. Не было
ничего прочного — даже воспоминаний.

Зазвенел колокольчик. Девицы всполошились, как вспугнутая стайка кур, и побежали в
биллиардную. Там стояла Роза с колокольчиком в руке. Она кивнула мне, чтобы я
подошел. Под небольшой елкой на биллиардном столе были расставлены тарелки,
прикрытые шелковой бумагой. На каждой лежал пакетик с подарком и карточка с
именем. Девицы одаривали друг друга. Все подготовила Роза. Подарки были вручены ей
в упакованном виде, а она разложила их по тарелкам.
Возбужденные девицы тараторили, перебивая друг друга; они суетились, как дети,
желая поскорее увидеть, что для них приготовлено.
— Что же ты не возьмешь свою тарелку? — спросила меня Роза.

— Какую тарелку?
— Твою. И для тебя есть подарки.

На бумажке изящным рондо и даже в два цвета — красным и черным — было выведено
мое имя. Яблоки, орехи, апельсины, от Розы свитер, который она сама связала, от
хозяйки — травянисто-зеленый галстук, от Кики — розовые носки из искусственного
шелка, от красавицы Валли — кожаный ремень, от кельнера Алоиса — полбутылки рома,
от Марион, Лины и Мими общий подарок — полдюжины носовых платков, и от хозяина —
две бутылки коньяка.
— Дети, — сказал я, — дети, но это совершенно неожиданно.

— Ты изумлен? — воскликнула Роза.
— Очень.

Я стоял среди них, смущенный и тронутый до глубины души.
— Дети, — сказал я, — знаете, когда я получал в последний раз подарки? Я и сам не
помню. Наверно, еще до войны. Но ведь у меня-то для вас ничего нет.
Все были страшно рады, что подарки так ошеломили меня.

— За то, что ты нам всегда играл на пианино, — сказала Лина и покраснела.
— Да сыграй нам сейчас, — это будет твоим подарком, — заявила Роза.

— Все, что захотите, — сказал я. — Все, что захотите.
— Сыграй «Мою молодость», — попросила Марион.

— Нет, что-нибудь веселое, — запротестовал Кики.
Его голос потонул в общем шуме. Он вообще не котировался всерьез как мужчина. Я сел
за пианино и начал играть. Все запели:
Мне песня старая однаМила с начала дней,Она из юности слышна,Из юности моей.

Хозяйка выключила электричество. Теперь горели только свечи на елке, разливая
мягкий свет. Тихо булькал пивной кран, напоминая плеск далекого лесного ручья, и