Page 706 - Архипелаг ГУЛаг

на областной. Сам он и забывать уже стал прежнюю жизнь, — но из публики его признал
кто–то из джезказганского надзора, — и тут же за кулисами он был взят, — и теперь
приварили ему 25 лет по 58–й статье. Вернули в Джезказган.

* * *

Особую группу побегов составляют те, где начинается не с рывка и отчаяния, а с
технического расчёта и золотых рук.
В Кенгире был задуман знаменитый побег в железнодорожном вагоне. На один из
объектов постоянно подавали под разгрузку товарняк с цементом, с асбестом. В зоне его
разгружали, ион уходил пустым. И пятеро зэков готовили побег такой: сделали ложную
внутреннюю торцевую стенку товарного пульмановского вагона да ещё складную на
шарнирах, как ширму, — так что, когда тащили её к вагону, она виделась не более как
широкая сходня, удобная под тачки. План был: пока разгружается вагон, хозяева ему— зэки;
втащить заготовки в вагон, там развернуть; защёлками скрепить в твёрдую стенку; всем
пятерым стать спинами к стене и верёвочными тягами поднять и поставить стенку. Весь
вагон в асбестовой пыли — и она в том же. Разницы глубины в пульмане не увидишь на
глазок. Но есть сложность в расчёте времени, надо освободить весь товарняк к отъезду, пока
з/к ещё на объекте, и заранее нельзя сесть, надо убедиться, что сейчас увезут. Вот тогда в
последнюю минуту бросились с ножами и продуктами, — и вдруг один из беглецов попал
ногой в стрелку и сломал ногу. Это задержало их— и они не успели до конвойной проверки
состава кончить свой монтаж. Так они были открыты. По этому побегу был процесс 445 .
Туже идею, но в одиночном побеге применил лётчик–курсант Батанов. На
экибастузском ДОКе (Деревообделочном комбинате) изготовлялись дверные коробки и
отвозились на строительные объекты. Но на ДОКе работа шла круглосуточно, и конвой с
вышек не уходил никогда. А на стройучастках конвой был только днём. С помощью друзей
Батанов был зашит досками в раме, погружен на машину и разгружен на стройучастке. На
ДОКе запутали счёт между сменами, и в тот вечер его не хватились, — а на стройучастке он
освободился из коробки, вылез и пошёл. Однако той же ночью был схвачен по дороге к
Павлодару. (Этот его побег был годом позже того побега на машине, когда им пробили
баллон.)
В Экибастузе от побегов, состоявшихся и сорвавшихся при начале; и от других
событий, которыми уже припекала земля зоны; и по оперативным глубокомысленным
отметкам; и от отказчиков, и от других всяких непокорных— пухла и пухла Бригада
Усиленного Режима. Её не вмещали уже два каменных крыла тюрьмы и не вмещала режимка
(барак № 2 близ штабного). Завели ещё одну режимку (барак №8), особо для бандеровцев.
От каждого нового побега и от каждого бунтарского события режим во всех трёх
режимках всё устрожался. (К истории блатного мира заметим: суки в экибастузском БУРе
брюзжали: «Сволочи! Пора кончать с побегами. Из–за ваших побегов режимом задушат… За
такие дела в бытовом лагере морду бьют». То есть говорили то, что требовалось начальству.)
Летом 1951 года режимка–барак–8 задумала бежать целиком. Она была от зоны метрах
в тридцати и решила вести подкоп. Но всё это было слишком на языках, обсуждалось
хлопцами почти открыто среди своих, — они считали, что бандеровец не может быть
стукачом, а стукачи были. И прокопали они всего несколько погонных метров, как были
проданы.
Вожди режимки–барака–2 были очень раздосадованы всей этой шумливой затеей— не
потому, что боялись репрессий, как суки, а потому, что сами были в таких же тридцати
метрах от зоны и сами ещё раньше барака–8 задумали и начали подкоп высокого класса.

445 Мой сопалатник в ташкентском раковом корпусе, конвоир–узбек, рассказывал мне об этом побеге,
напротив, как об удачно совершённом, им нехотя восхищаясь.