Page 116 - Собрание рассказов
P. 116

— Ладно, — сказал молодой. — Выходит, никакой беды и не было.
                     — Нет.  Он  славный  мальчуган.  Сейчас  живет  в  Чикаго.  И  на  хорошую  работу
               поступил. Адвокат из Джексонвилла его пристроил, когда я вернулся в Нью-Йорк. А я про
               это  узнал,  лишь  когда  дал  ему  телеграмму  о смерти  сестры.  Тут-то  и оказалось,  что он в
               Чикаго, на хорошей работе. Он прислал сестре венок из живых цветов, который влетел ему в
               добрых две сотни долларов. Отправил авиапочтой: а это ведь тоже стоит недешево. Сам он
               приехать не мог, потому что только-только поступил на работу, а хозяин куда-то укатил из
               города,  и  отлучиться  было  никак  нельзя.  Хороший  он  мальчуган.  Оттого-то,  как  только
               вышла  неприятность  с  той  женщиной,  что  жила  этажом  ниже  и  обвинила  его,  будто  он
               стянул ее белье, когда оно сушилось на веревке, я сразу сказал сестре, что пошлю ему денег
               на железнодорожный билет до Джексонвилла, а уж там я мог за ним доглядывать. Вызволить
               его из компании этих подонков, которые шляются по кабакам и прочим заведениям в том же
               роде.  Нарочно  приехал  из  Флориды,  чтоб  об  нем  позаботиться.  И  мы  с  сестрой  пошли  к
               мистеру Пинкскому еще до того, как она купила себе гроб в рассрочку. Она сама попросила
               меня сходить. Известно, какие они, эти старухи. Только она вовсе не была старухой, хоть мы
               с ней и пережили остальных, а ведь их как-никак семеро. Но ты же знаешь, как важно для
               старухи знать, что ее схоронят чин по чину на случай, ежели не останется родичей и некому
               будет об этом постараться. Думается мне, многие из них только этим и живы.
                     — В особенности ежели Дэнни теперь недосуг даже полюбопытствовать, схоронили ее
               вообще или нет.
                     Старик хотел было продолжать разговор, но помолчал с разинутым ртом и глянул на
               молодого.
                     — Чего-чего?
                     — Я говорю, ежели они не живут мыслью о том, что их под конец закопают в землю,
               неизвестно, чем они тогда живы.
                     — А-а… Может статься. Мне-то все едино, сколько себя помню. Думается, потому что
               я два раза чуть не помер, прежде чем мне пятнадцать лет стукнуло. Вот и сейчас, как только
               зима наступит, я себе говорю: «Ну и ну. А я-то все еще жив». Потому я и уехал во Флориду,
               от здешних зим подальше. И не возвращался до тех пор, покуда сестра не написала мне про
               Дэнни, тогда уж я срочно выехал. А ежели б я не получил этого письма про Дэнни, может, не
               вернулся бы сюда до самой смерти. Но тут вернулся, и тогда-то она повела меня к мистеру
               Пинкскому  еще  до  того,  как  купила  гроб  в  рассрочку,  хотела,  чтоб  я,  как  сказа  мистер
               Пинкский,  удостоверился,  что  все  в  полном  порядке.  Он  ей  растолковал,  что  страховые
               компании с нее три шкуры сдерут. Просто-напросто взял бумагу и карандаш да высчитал,
               что, ежели она доверит свои деньги страховым компаниям, это все равно, будто она каждый
               вечер  станет  работать  шесть  минут  сверхурочно,  а  заработанные  за  эти  минуты  денежки
               отдавать,  значит,  страховому  агенту.  Но  сестра  сказала,  что  ничего  не  имеет  против,
               подумаешь, какие-то шесть минут, ведь в три или четыре часа ночи о шести минутах нечего
               и…
                     — В три или четыре ночи?
                     — Она  мыла  полы  в  каких-то  небоскребах  на  Уолл-стрите.  Вместе  с  другими
               уборщицами. Они помогали друг другу, сменялись через ночь, кончали работу в одно время
               и  вместе  ехали  домой  на  метро.  Так  вот  стало  быть,  мистер  Пинкский  взял  карандаш  и
               бумагу да высчитал, что ежели она проживет, к примеру, сказал мистер Пинкский, еще лет
               пятнадцать, это все равно, как ежели бы она бесплатно проработала три года и восемьдесят
               пять дней. Выходит, эти три года и восемьдесят пять дней она проработала бы задарма на
               страховые компании. Стало быть, заместо того, чтоб прожить пятнадцать лет, она на деле
               прожила бы всего одиннадцать лет и двести восемь дней. Сестра постояла малость у него в
               конторе,  спрятав  кошелек  под  платком.  А  потом  говорит:  «Ежели  б  я  платила  страховым
               компаниям,  чтоб  они  схоронили  меня,  а  не  вы,  мне  пришлось  бы  прожить  на  три  года  и
               восемьдесят пять дней дольше, прежде чем позволить себе удовольствие помереть?»
                     «Вроде того, —  говорит мистер Пинкский, а сам просто не знает, что сказать. —  Да,
   111   112   113   114   115   116   117   118   119   120   121