Page 205 - Живые и мертвые

бы забыть. Но это лицо он был рад вспомнить. Продолжая вглядываться, но уже твердо зная,
кто это, он шагнул к танкисту, еще издали козырнувшему перед его генеральской папахой.
– Здравствуйте, подполковник. – Серпилин приложил руку к папахе. – Я ночью первого
октября вышел на вас из окружения. Не ошибаюсь?
– Точно, товарищ генерал, – ответил Климович, хотя сначала, козыряя, еще не угадал в
этом высоком прихрамывающем генерале с палкой того раненого комбрига, о котором
командующий спрашивал по телефону. «Какой он из себя, этот Серпилин?..» Тогда
Климовичу казалось, что он век не забудет этого комбрига. И вот не прошло двух месяцев –
забыл! Много чего было с тех пор.
«Значит, уже поднялся на ноги, – продолжая глядеть на генерала, подумал Климович. –
А тогда казалось – чуть не при смерти…»
И, подумав об этом, вспомнил красноармейца Золотарева, сдавшего ему документы
пропавшего без вести, а проще говоря, погибшего политрука Синцова. Тогда, под Ельней,
Синцов беспокоился: не помрет ли его комбриг? И вот комбриг жив и здоров, в генеральской
папахе стоит перед ним, Климовичем, а кости Синцова гниют где-то в лесу за Вереей…
– Спасибо за выручку, подполковник. Еще не полковник?
– Никак нет, – отозвался Климович.
– Рад встрече! Хотел написать вам благодарность, да фронт большой…
Серпилин пожал руку Климовичу, и Климовича удивила сила, которая была в этой
большой костлявой руке.
– Правда, потом мне писали, – помрачнев от воспоминаний, сказал Серпилин, – что
многие из моих так и не выбрались. По дороге от вас под танки попали!
– Некоторые, товарищ генерал, назад, ко мне в бригаду пришли.
– Много ли?
– Человек двадцать.
– И где же они?
– Тех, кто в боях не погиб, после выхода из окружения в пехоту сдал, а один и сейчас у
меня.
– Кто такой?
– Золотарев, шофер. Сейчас водителем на «тридцатьчетверке».
– Знаю, – сказал Серпилин. Впрочем, он с успехом мог сказать это почти о каждом. –
Нельзя ли увидать?
– Далеко. В хвосте колонны.
– Тогда сами передайте ему спасибо за службу от бывшего командира дивизии. А из
командного состава кто вышел к вам?
– Лейтенант Хорышев, – сказал Климович.
– Жив?
– Был жив, а теперь – не знаю. Сдал в пехоту.
Серпилин заметил краем глаза, что к Климовичу подошел капитан-танкист и ждет
окончания разговора, чтобы сообщить что-то по службе.
Но Климович, сказав о Золотареве и Хорышеве, вспомнил о Синцове.
– А ваш адъютант, товарищ генерал, пропал без вести, скорей всего погиб.
Серпилин ничего не ответил. Только, наклонив голову, несколько секунд молча
смотрел себе под ноги. Потом еще раз покосился на подошедшего танкиста и протянул руку
Климовичу.
– Желал бы взаимодействовать с вами в бою, а пока посмотрим ваше прохождение. –
Он приложил руку к папахе, повернулся и, прихрамывая, осторожно переступая валенками,
пошел вниз по улице Горького.
Проводя взглядом Серпилина, Климович недовольно повернулся к танкисту:
– Ну что, Иванов, что тебе еще не ясно? В боях не терялся, а в Москве на каждом
перекрестке по вопросу!