Page 156 - Мастер и Маргарита

— Алоизий Могарыч, — ответил тот, дрожа.
— Это вы, прочитав статью Латунского о романе этого человека, написали на него
жалобу с сообщением о том, что он хранит у себя нелегальную литературу? — спросил
Азазелло.
Новоявившийся гражданин посинел и залился слезами раскаяния.
— Вы хотели переехать в его комнаты? — как можно задушевнее прогнусил Азазелло.
Шипение разъяренной кошки послышалось в комнате, и Маргарита, завывая:
— Знай ведьму, знай! — вцепилась в лицо Алоизия Могарыча ногтями.
Произошло смятение.
— Что ты делаешь? — страдальчески прокричал мастер, — Марго, не позорь себя!
— Протестую, это не позор, — орал кот.
Маргариту оттащил Коровьев.
— Я ванну пристроил, — стуча зубами, кричал окровавленный Могарыч и в ужасе
понес какую-то околесицу, — одна побелка… купорос…
— Ну вот и хорошо, что ванну пристроил, — одобрительно сказал Азазелло, — ему
надо брать ванны, — и крикнул: — Вон!
Тогда Могарыча перевернуло кверху ногами и вынесло из спальни Воланда через
открытое окно.
Мастер вытаращил глаза, шепча:
— Однако, это будет, пожалуй, почище того, что рассказывал Иван! — совершенно
потрясенный, он оглядывался и наконец сказал коту: — А простите… это ты… это вы… —
он сбился, не зная, как обращаться к коту, на «ты» или на «вы», — вы — тот самый кот, что
садились в трамвай?
— Я, — подтвердил польщенный кот и добавил: — Приятно слышать, что вы так
вежливо обращаетесь с котом. Котам обычно почему-то говорят «ты», хотя ни один кот
никогда ни с кем не пил брудершафта.
— Мне кажется почему-то, что вы не очень-то кот, — нерешительно ответил мастер, —
меня все равно в больнице хватятся, — робко добавил он Воланду.
— Ну чего они будут хвататься! — успокоил Коровьев, и какие-то бумаги и книги
оказались у него в руках, — история болезни вашей?
— Да.
Коровьев швырнул историю болезни в камин.
— Нет документа, нет и человека, — удовлетворенно говорил Коровьев, — а это —
домовая книга вашего застройщика?
— Да-а…
— Кто прописан в ней? Алоизий Могарыч? — Коровьев дунул в страницу домовой
книги, — раз, и нету его, и, прошу заметить, не было. А если застройщик удивится, скажите,
что ему Алоизий снился. Могарыч? Какой такой Могарыч? Никакого Могарыча не было. —
Тут прошнурованная книга испарилась из рук Коровьева. — И вот она уже в столе у
застройщика.
— Вы правильно сказали, — говорил мастер, пораженный чистотой работы Коровьева,
— что раз нет документа, нету и человека. Вот именно меня-то и нет, у меня нет документа.
— Я извиняюсь, — вскричал Коровьев, — это именно галлюцинация, вот он, ваш
документ, — и Коровьев подал мастеру документ. Потом он завел глаза и сладко прошептал
Маргарите: — А вот и ваше имущество, Маргарита Николаевна, — и он подал Маргарите
тетрадь с обгоревшими краями, засохшую розу, фотографию и, с особой бережностью,
сберегательную книжку, — десять тысяч, как вы изволили внести, Маргарита Николаевна.
Нам чужого не надо.
— У меня скорее лапы отсохнут, чем я прикоснусь к чужому, — напыжившись,
воскликнул кот, танцуя на чемодане, чтобы умять в него все экземпляры злополучного
романа.
— И ваш документик также, — продолжал Коровьев, подавая Маргарите документ, и