Page 91 - Пастух и пастушка

запятую и эти вечные ошибки на "а" и "о". Отец твой переживает - был
сдержан
и сух с тобою, недолюбил, как ему кажется, недосказал чего-то. Он чинит
мережу, думая, что ты вернешься к весне. Он до того изменился, что иногда
называет меня "девочка моя". Так он называл меня еще в молодости, когда
мы
встречались. Смешно. Нам ведь и тогда уже за тридцать было...
Я писала тебе, как трудно нынче в школе. Удивляться только приходится,
что в самые тяжелые дни войны школы не закрыты и мы учим детей,
готовим к
будущему, значит, не теряем веры в него, в это будущее...
Боренька! Вот снова вечер. Письма от тебя и сегодня нет. Как ты там? У
нас печка топится, чайник крышкой бренчит. Отца сегодня нет. Он еще
математику ведет в вечерней школе. Почему ты, Боренька, вскользь написал
о
том, что тебя наградили орденом? Даже не сообщил - каким? Ты же
знаешь
своего отца, его понятия о долге и чести. Он был бы рад узнать, за что тебя
наградили. Да и я тоже. Мы оба гордимся тобою.
Между прочим, отец твой рассказал мне, как он тебя учил ходить в лодке
с шестом. И увидела я тебя: в трусишках, худенького, с выступившими
ребрами.
Лодка большая, а ты бьешься в подпорожье, а отец ловит этих несчастных
пескарей и видит, как тебя развернуло и понесло. Потом ты почти добрался
до

каменного бычка, прибился в улово, но тебя снова развернуло и понесло.
Ты
поднимался пять раз, и пять раз тебя сносило. У тебя вспотел нос (всегда у
тебя потел нос). На шестой раз ты все же одолел преграду, и с ликованием:
"Папа! Я лодку привел!" А он: "Ну что ж, хорошо! Привяжи ее к камню и
начинай удить пескарей - надо к вечеру успеть наживить перемет".
Что за комиссия, создатель,- быть ребенком педагогов! Вечно они дают
ему уроки. И вырастают у них, как правило, оболтусы (ты - исключение, не
куксись, пожалуйста!).
Беда с твоим отцом. Как он переживал, когда в армии ввели погоны! Мы,
говорит, срывали погоны,- детям нашим их навесили! А я потихоньку
радовалась, когда погоны ввели. Я радуюсь всему, что разумно и не
отрицает
русского достоинства. Может быть, во мне говорит кровь моих предков?
Закругляюсь. Раз вспомнила о предках - значит, пора. Это как у твоего
отца: если он выпивши пошел танцевать, значит, самое время отправляться
ему
в постель. Танцевать-то он не умеет. Это между нами, хотя ты знаешь.
Родной мой! У нас уже ночь! Морозно. Может, там, где ты воюешь,
теплее?