Page 99 - Пастух и пастушка

манить Бориса в переднюю. Там она сунула ему бидон и заставила пить
парное
молоко. Не переставая многозначительно улыбаться, вытерла его
наметившиеся
усы, смоченные молоком, с придыхом сообщила ему на ухо:
- Я узнала военную тайну!
У лейтенанта от удивления открылся рот и лицо сделалось
недоверчиво-глуповатое.
- Ваша часть еще день или два простоит здесь! Взводный издал
гортанный
звук, схватил Люсю, закружил по комнате, да и смахнул с окна зеркальце.
- Ой! - воскликнула Люся.- Это к несчастью!
- Какое несчастье? - рассмеялся Борис.- Ты веришь в приметы? Суеверная
ты! Отсталая! Двое суток! Это, что ли, мало?!
Люся молча собирала осколки зеркала. Борис помогал ей и пересказывал
байку Пафнутьева. Громко стукнула дверь. Люся сунула стекла в кадку с
цветком и поспешила на кухню.
- В ружье, военные! - наигранно бодрясь, хриплым голосом гаркнул
старшина и, стукнув валенком о валенок, доложил Борису:- Товарищ
лейтенант,
приказано явиться на площадь. Подают машины.
- Машины? Какие машины? Двое ж суток!..
- Кто натрепал? - Мохнаков побуровил народ покрасневшими глазами.
Солдаты пожимали плечами. Пафнутьев сверлил пальцем у виска и
подмигивал

старшине. Мохнаков собрался отколоть что-нибудь по этому поводу, но
очень уж
слиняло лицо взводного.- Колонна! - пояснил старшина.- Та самая колонна,
что
перевозила пленных, отряжена полку. Пехом и за зиму фронт не догнать.
Люся прижалась спиной к двери. Белый платок разошелся, сделались
видны
на груди черные ленты и вырез платья. Борис пеньком торчал посреди
кухни.
"Что это вы?" - вопрошал взгляд Мохнакова.
Солдаты ворчали друг на друга, ругали войну, собирая пожитки, толкали
лейтенанта. Шкалик рылся в соломе - ремень искал. Старшина
поворошил
валенком солому, зацепил ремень, похожий на избитую камнями змею, и
валенком
же закинул его на голову Шкалика.
- Няньку тебе!
Невелик скарб при солдате. Как ни волынили, но все же собрались.
Прощаться начали, все разом заговорили, пожимая руку хозяйке.
Привычное