Page 161 - Петр Первый

Курфюрст шлепнул в ладоши. Неслышно растворилось то, что Петр принимал за окно, –
зеркальная дверца, – и лакеи в красных ливреях внесли столик, уставленный едой и
напитками.
У Петра схватило кишки от голода, – сразу повеселел. Но еды оказалось до обидности
мало: несколько ломтиков колбасы, жареная птичка-голубь, пирожок с паштетом,
салат… Изящным движением курфюрст предложил гостю сесть за стол, заложил
накрахмаленную салфетку за камзол и с тонкой улыбкой говорил:

– Вся Европа с восхищением следит за блистательными успехами оружия вашего
царского величества против врагов Христовых. Увы, я принужден лишь рукоплескать
вам, как римлянин со скамей амфитеатра. Моя несчастная страна окружена врагами –
поляки и шведы. Покуда в Саксонии, в Польше, на Балтийском море, в Ливонии
хозяйничают эти разбойники шведы, процветание народов невозможно… Юный друг
мой, вы скоро поймете, – наш общий враг, посланный богом за грехи наши, – не турки, но
шведы… Они берут пошлину с каждого корабля в Балтийском море. Мы все трудимся, –
они, как осы, живут грабежом. Страдаем не только мы, но Голландские штаты и
Англия… А турки, турки! Они сильны лишь поддержкой Франции – этого ненасытного
тирана, который узурпаторски протягивает руку к испанской короне Габсбургов…
Дорогой друг, скоро вы будете свидетелем великой коалиции против Франции. Король
Людовик Четырнадцатый стар, его знаменитые маршалы в могиле, Франция разорена
непосильными налогами… У нее не найдется сил помогать турецкому султану… В
международной игре карта Турции будет бита… Но Швеция, о, это опаснейший враг за
спиной Московии.
Легко касаясь кончиками локтей стола, курфюрст теребил цветок яблони. Водянистые
глаза его поблескивали. Озаренное свечами бритое лицо было бесовски умное. Петр
чувствовал, – оплетет его немец.

Выпил большой стакан вина.
– Хотел бы у ваших инженеров артиллерийской стрельбе поучиться…

– Весь парк к услугам вашего величества…
– Данке…

– Попробуйте глоточек вот этого мозельского вина…
– Данке. Нам еще рановато в европейскую кашу лезть, – турки нам в великую досаду…

– Только не рассчитывайте на помощь Польши, мой юный друг, – там пляшут под
шведскую дудку…

– А мозельское вино доброе…
– Черное море вам ровно ничего не даст для развития торговли… Тогда как несколько
гаваней на балтийском побережье раскроют перед Россией неисчислимые богатства.
Курфюрст кусал лепестки яблони, стальной взгляд его с невидимой усмешкой скользнул
по смущенному лицу московита…

Всю последующую неделю до прибытия посольства Петр провел за городом, стреляя из
пушек по мишеням. От главного артиллерийского инженера Штейтнера фон
Штернфельда он получил аттестат:
«…Господина Петра Михайлова признавать и почитать за совершенного в метании бомб,
и в теории науки и в практике, осторожного и искусного огнестрельного художника, и
ему во внимание к его отличным сведениям оказывать всевозможное вспоможение и
приятную благосклонность…»

Великие послы въехали в Кенигсберг столь пышно, как никогда и нигде того не
случалось. Впереди поезда вели верховых лошадей под дорогими чепраками и попонами,
за ними – прусские гвардейцы, пажи, кавалеры и рыцари. Оглушительно гремели
русские трубачи. За ними шли тридцать волонтеров в зеленых кафтанах, шитых
серебром. Верхами – посольские в малиновых кафтанах с золотыми гербами на груди и