Page 284 - Петр Первый

рассказывал, как зверь, ураганом раскидывая снег, выскочил из берлоги и уже готов был
пожрать его: «Я уже чувствовал на лице его зловонное дыхание! Но я удачно
отскакиваю, я целюсь. Осечка!.. Мгновенно жизнь проходит перед моим взором… Хватаю
запасной мушкет…»

Молчаливые шведы слушали, пили и улыбались. Карл во время ужина не отпил даже
глотка пива. Когда французский посол с трудом был уведен в опочивальню, Карл
приказал поставить у дверей часового, сел к огню. Пипер и генералы близко
придвинулись к его стулу.
– Я хочу знать ваше мнение, господа, – сказал он и твердо сжал губы. Мальчишеский
обветренный нос его пылал от огня.
Генералы опустили лбы. Во всяком деле, а в таком – особенно, нужно было хорошо
подумать. Пипер медленно потер квадратный подбородок.

– Сенат боится и не хочет войны. Накануне нашего отъезда было чрезвычайное
заседание. Слух о вторжении польского короля в Ливонию и – особенно – начало
враждебных действий датчан взволновали Стокгольм. Судовладельцы,
лесопромышленники и хлебные торговцы послали депутацию в сенат. Они были
внимательно выслушаны, и среди сенаторов не раздалось ни одного голоса за войну.
Решено отправить послов в Варшаву и Копенгаген – кончить миром во что бы то ни
стало.

– А мнение о сем их короля? – спросил Карл.
– Сенат, видимо, полагает: честолюбие вашего величества достаточно удовлетворено
охотой на медведей.

– Превосходно. – Карл, как рысь, быстро повернул узкое лицо к Рёншельду. Генерал
Рёншельд потянул воздух через большие ноздри вздернутого носа.

– Думается мне, – проговорил он, честно глядя круглыми светлыми глазами, – думается
мне: в армии не мало молодых дворян, коим тесно в Швеции… Добыть шпагой славу
найдутся охотники. Если король поведет на край света – пойдем на край света. Шведам –
не в первый раз…

Прямой рот его добродушно усмехнулся. Генералы подтвер-дительно покивали: «Не в
первый раз отплывать от родных скал в чужие земли за золотом и славой». Когда
качанье головами окончилось, Пипер сказал:

– Сенат не даст ни фартинга на войну. Королевская казна пуста. Это нужно обсудить.
Генералы молчали. Карл кусал губы. Дымились подошвы его ботфортов, упертых в
решетку очага.
– Деньги нужны только на первые дни, – посадить войско на корабли и перевезти в
Данию. Эти деньги мне даст французский посол. Он мне их даст потому, что иначе я их
возьму у англичан… Дальнейшие наши военные операции должен оплатить датский
король. Он заплатит.

Генералы вплотную придвинулись к стулу короля, подтверждая: «Так, так». Пипер
быстро двигал кожей на лбу, – снова приходилось удивляться этому мальчику.

– Если бы даже мы и не решились на эту войну, державы нас заставят, – сказал Карл. –
Сделаем лучшее: нападем первые… Великолепный Август мечтает о великой империи. У
него так же нет денег, как и у меня, – он выпрашивает у царя Петра червонцы и
пропивает их с девками. Из Августа мог бы выйти неплохой балаганный актер. Еще
менее меня пугает московский царь: он лишится союзников, прежде чем научит свои
мужицкие полки стрелять из мушкета… Господа, я хочу предложить на обсуждение
план…
В тот же вечер над развернутой картой, лежавшей у Карла на коленях, три генерала
составили диспозицию: нарвский губернатор Веллинг принимает начальство над
шведскими войсками в Эстляндии и Лифляндии и идет на помощь Риге; Левенгаупт и
Шлиппенбах под видом маневров стягивают гвардию и армию в Ландскрону, – военный