Page 304 - Петр Первый

– Прибавить заряд… Только бы выдержали орудия…
Петр спустился с холма, через подъемный мост и ворота из дубовых бревен проскакал за
частокол и рогатки. На средней батарее пушкари обливали водою с уксусом длинные
стволы «Льва» и «Медведя». Командир батареи, голландец Яков Винтершиверк,
низенький старый моряк, с бородой из-под воротника, подойдя к Петру, сказал
хладнокровно:
– Это никуда не годится… Этим порохом только стрелять по воробьям – один дым и одна
копоть…
Петр сбросил плащ, кафтан, засучил рукава, взял банник у пушкаря, сильным
движением прочистил закопченное дуло…
– Заряд.

Из погреба батареи пошли кидать – из рук в руки – пачки пороха в серой бумаге. Он
надорвал одну пачку, высыпал порошинки на ладонь, только фыркнул, как кот, злобно.
Вбил в дуло шесть пачек…

– Это будет опасно, – сказал Яков Винтершиверк.

– Молчи, молчи… Ядро…
Подкинул на руках пудовый круглый снаряд, вкатил в дуло, налегая на банник, плотно
забил. Присел под прицелом, – вертел винт…

– Фитиль… Отойти всем от орудия.
Надрывая уши, «Медведь» изрыгнул огонь, тяжело дернулся назад чугунными колесами,
зарылся хоботом. Ядро понеслось уменьшающимся мячиком, – на башне бастиона
Глория брызнули камни, обвалился зубец…

– О, это не плохо, – сказал Яков Винтершиверк…
– Так стрелять…

Накинув кафтан, Петр поскакал на гаубичную батарею. Был дан приказ по всем
батареям – увеличить заряд в полтора раза. Снова от грохота ста тридцати орудий
задрожала земля. Страшное пламя вылетало из торчком стоящих мортир. Когда
разнесло тучи дыма – увидели: в городе пылало два дома. Второй залп был удачен. Но
скоро узнали: на западной батарее разорвало две гаубицы, отлитые недавно на тульском
заводе Льва Кирилловича, у нескольких орудий треснули оси на лафетах. Петр сказал:
«Потом разберем… Найдем виноватых… Так стрелять…»
Так началась бомбардировка Нарвы и длилась без перерыва до пятнадцатого ноября.

.. . . . . . . . . . . .
Царский повар Фельтен, бубня себе под нос, жарил на шестке на лучинках яичницу. С
трудом достали десяток яиц, – кухонный мужик верхом прогнал чуть не до Ямбурга, – все
оказались тухлые…

– Чего ты бормочешь, ты их перцем покрепче, Фельтен…
– Слышу, ваше величество… Перцем!

Петр сидел около горячей печки. Тут только и было тепло (в чулане за перегородкой, где
они спали с Алексашкой, дуло сквозь стены). Сейчас, в полночь, было слышно – вой
ветра да скрипели крылья ветряной мельницы рядом с домиком на острову. Хорошо
потрескивали березовые лучинки. Коротенький, сердитый Фельтен разложил на шестке
припасы и все нюхал, на мясистом носу его гневно пылали отсветы.

– А ну, как тебя шведы в плен возьмут, что тогда, Фельтен?..
– Я слушаю вас, ваше величество…