Page 44 - Поединок

почудилось ему что-то новое и беспокойное, какая-то жестокая, злобная и уверенная угроза.
Он прошел в столовую. Там уже набралось много народа; почти все места за длинным,
покрытым клеенкой столом были заняты. Синий табачный дым колыхался в воздухе. Пахло
горелым маслом из кухни. Две или три группы офицеров уже начинали выпивать и
закусывать. Кое-кто читал газеты. Густой и пестрый шум голосов сливался со стуком ножей,
щелканьем бильярдных шаров и хлопаньем кухонной двери. По ногам тянуло холодом из
сеней.
Ромашов отыскал поручика Бобетинского и подошел к нему. Бобетинский стоял около
стола, засунув руки в карманы брюк, раскачиваясь на носках и на каблуках и щуря глаза от
дыма папироски. Ромашов тронул его за рукав.
— Что? — обернулся он и, вынув одну руку из кармана, не переставая щуриться, с
изысканным видом покрутил длинный рыжий ус, скосив на него глаза и отставив локоть
вверх. — А-а! Это вы? Эчень приэтно…
Он всегда говорил таким ломаным, вычурным тоном, подражая, как он сам думал,
гвардейской золотой молодежи. Он был о себе высокого мнения, считая себя знатоком
лошадей и женщин, прекрасным танцором и притом изящным, великосветским, но, несмотря
на свои двадцать четыре года, уже пожившим и разочарованным человеком. Поэтому он
всегда держал плечи картинно поднятыми кверху, скверно французил, ходил расслабленной
походкой и, когда говорил, делал усталые, небрежные жесты.
— Петр Фаддеевич, милый, пожалуйста, подирижируйте нынче за меня, — попросил
Ромашов.
— Ме, мон ами! — Бобетинский поднял кверху плечи и брови и сделал глупые
5
глаза. — Но… мой дрюг, — перевел он по-русски. — С какой стати? Пуркуа? Право, вы
меня… как это говорится?.. Вы меня эдивляете!..
— Дорогой мой, пожалуйста…
— Постойте… Во-первых, без фэ-миль-ярностей. Чтэ это тэкое — дорогой, тэкой-сякой
6
е цетера?
— Ну, умоляю вас, Петр Фаддеич… Голова болит… и горло… положительно не могу.
Ромашов долго и убедительно упрашивал товарища. Наконец он даже решил пустить в
дело лесть.
Ведь никто же в полку не умеет так красиво и разнообразно вести танцы, как Петр
Фаддеевич. И кроме того, об этом также просила одна дама…
— Дама?.. — Бобетинский сделал рассеянное и меланхолическое лицо. — Дама? Дрюг
мой, в мои годы… — Он рассмеялся с деланной горечью и разочарованием. — Что такое
7
женщина? Ха-ха-ха… Юн енигм! Ну, хорошо, я, так и быть, согласен… Я согласен.
И таким же разочарованным голосом он вдруг прибавил:
— Мон шер ами, а нет ли у вас… как это называется… трех рюблей?
— К сожалению!.. — вздохнул Ромашов.
— А рубля?
— Мм!..
8
— Дезагреабль-с… Ничего не поделаешь. Ну, пойдемте в таком случае выпьем водки.
— Увы! И кредита нет, Петр Фаддеевич.
9
— Да-а? О, повр анфан!.. Все равно, пойдем. — Бобетинский сделал широкий и

5 Почему? (фр.)

6 И так далее (фр.)

7 Загадка! (фр.)

8 Неприятно-с… (фр.)